11 Ноября. [Севастополь.] Я пріѣхалъ 7-го, всѣ слухи, мучившіе меня дорогой, оказались враньемъ. Я прикомандированъ къ 3 легкой и живу въ самомъ городѣ. Всѣ укрѣпленія наши видѣлъ издали и50 нѣкоторыя вблизи. Взять Севастополь нѣтъ никакой возможности — въ этомъ убѣжденъ кажется и непріятель — по моему мнѣнію онъ прикрываетъ отступленіе. Буря 2-го Ноября выкинула до 30 судовъ — 1 корабль и 3 парохода. Общество артиллерійскихъ офицеровъ въ этой бригадѣ, какъ и вездѣ. Есть одинъ, очень похожій на Луизу Волконскую — я знаю, что онъ скоро надоѣстъ мнѣ; поэтому стараюсь видѣться съ нимъ рѣже, чтобы продлить это впечатлѣніе. Изъ Начальниковъ порядочными людьми оказываются здѣсь — Нахимовъ, Тотлебенъ, Истоминъ. — Менщиковъ кажется мнѣ хорошимъ Главнокомандующимъ; но несчастно начавшимъ свое военное поприще съ меньшими силами противъ въ трое сильнѣйшихъ и лучше вооруженныхъ. Обѣ стороны были войска не обстрѣленныя; поэтому преимущество численное было въ 10 разъ ощутительнѣе. — Необстрѣленныя войска не могутъ отступать, они бѣгутъ.
[13 ноября.] 12, 13 Ноября. Вчера перешелъ къ намъ солдатъ иностраннаго легіона. Онъ говорилъ, что 25, т. е. 13 назначенъ штурмъ. Вотъ уже 12 часовъ и ничего нѣтъ. Говорятъ, что у непріятеля 80 орудій направлено на 4-й бастіонъ. Что онъ намѣренъ вдругъ открыть амбразуры, сбить наши орудія и идти на штурмъ. Это хотя неясное, но всётаки объясненіе. Зачѣмъ же имъ было не воспользоваться 6 числа, когда всѣ почти орудія на 4-мъ бастіонѣ были сбиты. —
20 Ноября.
Симферополь.
23 Ноября. [Эски-Орда.] 16 я выѣхалъ изъ Севастополя на позицію. Въ поѣздкѣ этой я больше, чѣмъ прежде, убѣдился, что Россія или должна пасть или совершенно преобразоваться. Всё идетъ на выворотъ, непріятелю не мѣшаютъ укрѣплять своего лагеря, тогда какъ это было бы чрезвычайно легко, сами же мы съ меньшими силами, ни откуда не ожидая помощи, съ генералами, какъ Горчаковъ, потерявшими и умъ, и чувство, и энергію, не укрѣпляясь, стоимъ противъ непріятеля и ожидаемъ бурь и непогодъ, которыя пошлетъ Николай Чудотворецъ, чтобы изгнать непріятеля. Казаки хотятъ грабить, но не драться, гусары и уланы полагаютъ военное достоинство въ пьянствѣ и развратѣ, пѣхота въ воровствѣ и наживаніи денегъ. Грустное положеніе — и войска и государства. Я часа два провелъ, болтая съ раненными Французами и Англичанами. Каждый солдатъ гордъ своимъ положеніемъ и цѣнитъ себя; ибо чувствуетъ себя дѣйствительной пружиной въ войскѣ. Хорошее оружіе, искуство дѣйствовать имъ, молодость, общія понятія о политикѣ и искуствахъ, даютъ ему сознаніе своего достоинства. У насъ безсмысленныя ученья о носкахъ и хваткахъ, безполезное оружіе, забитость, старость, необразованіе, дурное содержаніе и пища, убиваютъ вним[аніе], послѣднюю искру гордости и даже даютъ имъ слишкомъ высокое понятіе о врагѣ. —
Въ Симферополѣ я проигралъ послѣднія деньги въ карты, а теперь живу съ батареей въ татарской деревнѣ и испытывая только теперь неудобства жизни.
26 Ноября. Живу совершенно безпечно, не принуждая и не останавливая себя ни въ чемъ: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю. Одно скверно: я начинаю становиться, или желать становиться, выше товарищей и не такъ уже нравлюсь. Вотъ почти вѣрныя извѣстія изъ Севастополя. 13 числа была вылазка въ непріятельскія траншеи, противъ 3, 4 и 5 бастіоновъ. Екатеринбург[скій] полкъ противъ 4-го бастіона занялъ траншеи въ расплохъ, выгналъ и перебилъ непріятеля и отступилъ съ потерею трехъ — раненными. Офицеръ,54 командовавшій этой частью, былъ представляемъ В. К. Николаю Николаевичу. «Такъ вы герой этаго дѣла? сказалъ ему Князь, разскажите, какъ было дѣло». «Когда я пошелъ съ бастіона и сталъ подходить къ траншеѣ, солдаты остановились и не хотѣли идти». — «Ну что вы говорите...» сказалъ Князь, отходя отъ него. «Какъ вамъ не совѣстно», замѣтилъ ему Философовъ. «Ступайте прочь», заключилъ Менщиковъ. Я увѣренъ, что Офицеръ не вралъ, и жалѣю, что онъ не зубастъ. —