28 Дек. Если человек думает, что его жизнь есть только преходящее явление — звук лиры Платона, то это происходит от того, что жизнь всех других людей представляется ему только звуком лиры, но если он любим или любит, значение своей жизни станет для него глубже.
[1878]
1878, 17 Апреля. [Ясная Поляна.] После 13 лет хочу продолжать свой дневник. Вчера был у заутрени (пасха). Утром читал записки Веневитинова. Ходил гулять с Вас[илием] Ив[ановичем]. Говорили о его деле. Вечером все с детьми на тягу в заказ. Читал Болотова. Дневник Бочарова. Кажется, всё ясно для начала. Нынче встал в 10, читал, сбирался писать, но — насморк и слабость духовная и физическая. Вышел гулять, но холодно, — вернулся. Соня говорила с Лиз[аветой] Ал[ександровной] и рада, что сделала ей пользу. Катают яйца. — Стану писать письма.
5 мая. Вчера не помог старушке телятинской. Празднословил с Вас[илием] Ив[ановичем]. — Тщеславился мыслью и горячился с Соней. — Нынче сердился на Алексея и старосту за то, что дурно окопали яблони. Читал утром записки Фонвизиной. — Преданность Богу — правда и опасно.
22 Мая. Пережил важные и тяжелые мысли и чувства вследствие разговора с Вас[илием] Ив[ановичем] о Сереже [[3]]. Все мерзости моей юности ужасом и болью раскаяния жгли мне сердце. Долго мучился. Ездил в Тулу с Сережей и говорил с ним. Стал вставать рано и пытаюсь писать, но нейдет. Нейдет от того больше, что нездоровилось. Но кажется, что я полон по края, и добром. Окончил Болотова. Читал Парфения. Раскол наводит меня сильнее и сильнее на важность мысли о том, что признак истинности церкви есть единство ее (всеобщее единство), но что единство это не может быть достигнуто тем, что я, А или В, обратит всех других к своему взгляду на веру (так делалось до сих пор, и все расколы, Папство, Лютер[анство] и др. — плод этого), но только тем, что каждый, встречаясь с несогласными, откидывая в себе все причины несогласия, отыскивает в другом те основы, в которых они согласны. Осьмиконечный или четырехконечный крест, и пресуществление вина или воспоминание, разве не то же ли самое.
Был у обедни в воскресенье. Подо всё в службе я могу подвести объяснение, меня удовлетворяющее. Но многая лета и одоление на врагов есть кощунство. Христианин119 должен молиться за врагов, а не против их.
Читал Евангелие. Везде Христос говорит, что всё временное ложно, одно вечное, т. е. настоящее. «Птицы небесные...» и др. И на религию смотреть исторически есть разрушение религии.
Дети: Илья и Таня рассказывали секреты, влюблены. Как страшны120, скверны и милы.
Начал писать «свою жизнь».
1 Июня. Летние гости: Машинька, Варенька, Таня, Свербеевы, Исленьев, Иславин, Бобринской, Урусов, всё это кипит и расстроивает. Кроме того Андрюша болен. Строю избу в Чепыже. Всё время это не брал пера в руки. Правда, письма написал. Читаю Парфения.
3 Июня. Был Бобринской. Измучил меня своими разговорами о религии, о Слове. Его страсть говорить! Самообольщение удивительное. Для меня он важен был тем, что на нем с ужасной очевидностью ясно заблуждение основания веры на слове, на одном слове. Вчера писал довольно много в маленькую книжку, сам не знаю зачем? — о вере.
1858—1880
[ОТРЫВКИ ИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ № 1, 1858—1863 гг.]
18 Января. [1858 Соголево — Москва.] Жизнь помещика с рабством, насилием и т. п. все-таки хороша. Как представить себе человека, это преимущественно любящее создание, без любви и без всего прелестного... Ежели не подходит под нашу мерку — и мы не подходим под его. Княжна и ей подобные не понимают государственной связи людей; у них есть связь общественная, знакомства, и всё хорошо. —
Она говорит в недоумении, что только Бог строит. Бог его знает, хорошие мрут, пустошь остается. —
Прав тот, кто счастлив.
Мудрость, удобство, польза и рядом с ними глупой 1-й поцелуй. —
21 Января 1858. [Москва.] Есть два главные рода любви. Одна есть любовь, когда живешь в ней, в нем, радуешься его радостям и т. д., жалеешь его или ее; а похоже на любовь — сладострастье, давно известно, а больше всего, что я не различал до сих пор, страстное кокетство, — потребность быть любимым.
2 Февраля. Для каз[аков] след[ующая] форма. Соединение рассказа Еп[ишки] с действ[ием].