Пришел Арханг[ельский] студент и потом Бутурл[ин] и Сережа. [Вымарана одна строка.] Лег раньше.
9 М. М. 89. Встал рано, работал, перечитал письма. Маш[еньки] письмо хорошее. Письмо от Мороз[ова] о слепом. Писал дневник, пришел Цертелев. Довольно хорошо говорил с ним. Он согласен с незаконностью войны, присяги и суда. И то хорошо. Голова кружится и шатает меня. Как скоро придет смерть! Думал: надо всё дело жизни сосредоточить на любовном воздействии на С[оню]. О, помоги, Господи! Иду гулять. —
Ничего не сделал из заданных себе задач: молчания и воздействия на С[оню].
10 М. 89. М. Вчера всё кружилась голова. Лег и читал Рёскина. Пришел Шишалов и потом Озмидов. Всё хорошо говорили, можно бы еще меньше говорить. В баню, пришел оттуда — Всеволожская, говорили с ней скучно, а очень милая. И вместо воздействия вчера вел себя дурно. Встал позднее, поработал, убрался и теперь пишу. Нынче, просыпаясь, думал: Вчера с Оз[мидовым] говорили о том, что не надо делать по предписанию извне, а по внутрен[ней] потребности. Ну, не люблю человека — не притворяться, не лгать. Люблю курить — курить и т. п. Я говорил: да, но надо любить любить, любишь чистоту — не курить и т. п. и надо возбуждать в себе эту любовь к доброму. Нынче вот и думал: как возбуждать эту любовь к любви и т. п. Есть одно всемирное, всем известное и до неузнаваемости изуродованное средство: молитва. Обращен[ие] (следовательно, внимание к тому) к самому святому в себе (выдвигание его вперед). Святое же во мне есть святое во всех, есть святое в самом себе, есть Бог. Да, молитва сильнейшее средство и единственное, молитва, как вызывание в себе лучшего, что есть, и приучение себя жить им. Так и выходит: человек, не знающий в себе ничего выше силы, могущей делать то или другое, обращается к такой силе личного Бога, прося у него здоровья, жизни, дождя. Человек, не знающий ничего выше гордости, славы, поклоняется Богу прославляемо[му]. Часто и то, и другое, и еще третье. Хочется сказать: человек, не знающий ничего выше покаяния, поклоняется Богу искупившему, тому, к[оторый] принял покаяние и очистил. Человек, не знающий ничего выше самоотречения, поклоняется Б[огу] самоотречени[я] Будде и Христу, как мученику. И потом всё это вместе. Я знаю Б[ога] творящего добро и поклоняюсь ему.
11 М. М. 89. Вчера писал предисловие, порядочно. Пришел Штанге, я с ним пошел ходить. Он — оставшийся на мели социалист-революционер — ему нечего делать и незачем что-нибудь делать. Он живет в Павлове. Я дал ему книжечки о трезвости. После обеда пришел Желтов. Говорил об обрядах их. Я говорил об опасности этого, о значении «Отче наш». Потом Фет. Тщеславие, роскошь, поэзия, всё это обворожительно, когда полно энергии молодости, но без молодости и энергии, а с скукой старости, просвечивающей сквозь всё, — гадко. Потом пришла Оболенская. Я не помог ей, обошелся не по Божьи. Потом Богоявленский, Биб[иков] и Еропк[ин]. Сказал то, что думаю об общинах, что для освобождения себя от пользования правом чужого труда неразумно и опасно собирать себе деньги (орудие угнетения) и на эти деньги покупать несправедливейшую собственность — земельную. Он согласился. Мы хорошо говорили. Орфано всё хочет опровергать. Я рад, что мне точно стало жалко его. Какая тревога и страх. Лег поздно. Спал, думая. Проснулся на том, что кому-то говорил: не говорите о нужде бедных материально и о помощи им. Нужда и страдания не от материальных причин. Если помогать, то только духовными дарами, нужными одинаково и бедным и богатым. Посмотрите на жизнь среднего сословия. Мужья с отвращением, напряжением, тоской наживают деньги противными для них самих средствами, а жены неизбежно с недовольством, с завистью к другим, с тоскою проживают всё и им мало и в воображении утешаются надеждой на выигрыш билета, если не в 200, то в 50 т[ысяч]; читал «Учен[ие] XII Апос[толов]» Соловьева. Как праздны рассуждения ученые. Думал: В науке неправильно одно значение, кот[орое] ей придается. Они, ученые (профессора), делают некоторое определенное дело и нужное, они собирают, сличают, компилируют всё однородное. Они, каждый из них, справочная контора, а их труды справочные книги. Напр[имер] в Διδαχή 44 собрано всё касающееся этого, и это полезно, но выводы не полезны и глупы. То же, у Янж[ула], у математика, у Сторож[енко]. Catalogue raisonné45 и экстракты из книг — полезны, но их воображение, что этими компиляциями, собраниями, каталогами они увеличивают знание, в этом комическое заблуждение. Как только они выходят из области компиляций, они всегда врут и путают добрых людей.