1 Мая. М. 89. Гадко, отвратительно. Ничего не мог делать. Читал книгу польскую, присланную мне, уличающую цивилизацию и науку в бессилии доставления счастия людям. Пытался писать, не мог. 3-й час, иду к Попову.
Сейчас заходил Сер[ежа] проститься. Так грустно, что я далек с ним. А его надо обличать, молясь за него. Прости меня, т. е.65
Ходил к П[опову], его не застал, сказал, чтоб завтра идти. Гулянье и безумный народ. Дома Илья. Взяли Машу. Пошел проводить Бирюкову и Илью. Бир[юкова] застал. Вцепилась в меня барышня в рус[ском] костюме с рембранд[товской] шляпой. Я говорил с ней и ее братом, как умел лучше. Опоздал к Илье. Они уехали. Дома скучная Голохвастова. Лег поздно.
2 М. М. 89. Встал в 6, убрался в дорогу скоро и весело, но не добро. В 10 пришел П[опов], и мы выехали за заставу. Шли до Сырова, 4 вер[сты] не доходя Подольска, где и ночевали. Дорогой пили чай. Муж пьет, женщина работает, 8-милетняя девочка моет полы и делает папиросы на 1 р[убль] в неделю. — 20 к[опеек] за стекло отдали при мне. С П[оповым] идти хорошо и легко.
3 М. 89, в дороге за Подольском. Дур[но] спали. Чувствую себя слабым, но идем хорошо. У швеи записывал. Шли до Лысых гор, узнали, где Золотарев, еще 3 в[ерсты] в сторону. Шли по воде. Его дома нет — жена, брат, детки. Приняли нас хорошо. Спали прекрас[но].
4 М. 89, в дороге. Приехал М. П. Золотарев. Умный и тихий, хороший человек. Идет к добру. От него выехали с ним в 11-м. Пошли во 2-м. Зашли с трудом за Серп[ухов]. —
Останавливались у баб, три мужика врозь от вс[ех], ночевали у мужика Ефрема, наивного и начавшего пить.
5 М. 89, в дор[оге]. [Село Богучарово?] Везде бедствие вино: читали Винокура. Баба воронежск[ая] покупала книжку, от мужа пьяницы. Холод страшн[ый]. Зябли и даже заробел. — Отдыхали против Станового, не входя, и потом в трактире. У отца девочки. Я дал книжки. Пришли ночевать в Богородицк, 34 в[ерсты] от Тулы. Много народа: старый и молод[ой] солдат, бабы, ребята слесаря. Я говорил о войне. Поняли. Спал хорошо. Выходим дальше.
6 Мая 89. В дороге. Шли бодро без останову 16 верст. Обедали в трактире Серюковки, где я очень уговаривал о пьянстве. Добрый старик трактирщик, жена и сын. Писарь при церкви ухорь, пил и читал и дал мне 5 к[опеек] за книгу: Пора опомниться. Бывший старшина, в упадок пришедший, шел с нами. Дошли до Тулы. И зашли к Свербееву. Немного стеснительно, но он добродушен вполне. Пошел к Раевским, встретил юношей из академии художест[в]. Кажется, хорошие. Письмо от ученика духов[ного] уч[илища]. Постыдный спор с учителем у Раевских. Всё от того, что без молитвы — без мысли о воле Б[ога], начал говорить. Да, всё, всё надо делать с молитвой. Как и говорили старцы, только не с словесной молитвой, а с мыслью о Боге и его воле. Зашел к Пастухов[у] отцу — пьют. Потом у Сверб[еева] Давыдов, говорил много. Но он безнадежен от болтовни, как тетерев. Хотя очень, очень добродушный. Лег рано, спал дурно.
7 Мая 89. Тула[и Ясная Поляна]. Встал в 7, записал, иду чай пить. Простился с хозяевами и пош[ли] в 8. Кроме Долн[ера] и Пастухова явил[ась] еще невеста Бутк[евича] Лиз[авета] Фил[ипповна] и еврей, реалист, добрый, но бесполезный. Долнер очень серьезный и умный. Шли дорогой и говори[ли]. Я устал. Дома готовить самовар, обедать. Дорогой встретил еще Булыгина в карт[узе], в очках и валеных сапогах на своей лошади. Долго не мог узнать. Страшно даже, как их много. Письмо печальное от священника Хоту[шского]. Просит деньги за Журавова, к[оторый] считает, что ему должны. Как жаль! Теперь 8-й час. Скоро спать.