415. 17432-34. Как я писал...... нелюбимых людей. — См. запись Дневника от 24 мая 1905 г., 14, стр. 143.
416. 1763. не знаю, куда девать. — Взгляды, выраженные Толстим в его статье «Правительство, революционеры, народ», в своей совокупности не соответствовали взглядам ни одного из политических течений, существовавших в то время в России, и потому Толстой сомневался, возьмется ли кто-либо напечатать его статью.
То же писал он и сыну Льву Львовичу 27 декабря: «Написал небольшое обращение к правительству, революционерам и народу и никуда не послал и не знаю, куда отдать. Писал только, чтобы «animam lеvаvі». («Animam levavi» — взято из латинского выражения: dixi et animam levavi, что значит: сказал и облегчил душу).
417. 1765. проводил Дун[аева]. — Александр Никифорович Дунаев (род. 29 августа 1850 г., ум. 4 января 1920 г.) — один из директоров Московского торгового банка, старый друг семьи Толстых. См. т. 50, прим. к записи Дневника от 26 ноября 1888 г.
418. 1765. и Ник[итина]. — Дмитрий Васильевич Никитин (род. 1874 г.) — врач, живший в Ясной поляне в 1902—1903 гг. См. т. 54, прим. 421. Д. В. Никитин в 1905 г. был врачом в Звенигородской городской больнице.
419. 1765. бездна Cyxoт[иных]. — По «Ежедневнику» С. А. Толстой, 26 декабря 1905 г. в Ясную поляну приехал старший сын М. С. Сухотина Лев Михайлович Сухотин, уехавший 27 декабря. 27 декабря приехали трое других сыновей М. С. Сухотина: Михаил, Алексей и Федор Михайловичи.
420. 1766. Получил письмо от В[еликанова]. — Павел Васильевич Великанов (род. 1860 г.) — учитель, близкий по взглядам Толстому. См. т. 52, прим. к записи Дневника от 31 июля 1891 г. В то время П. В. Великанов жил в Новгороде и в своих нередких письмах к Толстому, соглашаясь с основами его взглядов, в то же время отстаивал необходимость политической борьбы и упрекал Толстого за ее отрицание. Письмо П. В. Великанова, о котором упоминает Толстой, в архиве Толстого не сохранилось.
421. 17612-17. Читал Мысли Муд[рых] л[юдей]..... форм жизни. — «Мысли мудрых людей на каждый день» были составлены Толстым в 1903 году из изречений мудрецов всех времен и народов. Книжка вышла в издании «Посредник» в том же году. В «Мыслях мудрых людей» на 27 декабря содержится следующее изречение Франца Гартмана: «Корень зла есть незнание истины», — сказал Будда. Из этого же корня вырастает дерево заблуждения с своими тысячными плодами страдания. Против незнания есть только одно средство — знание. Истинное же знание может быть достигнуто только через личное совершенствование. Следовательно, и улучшение общественного зла может быть достигнуто тем, что люди усвоят более высокое миросозерцание и сами сделаются лучше, поступая соответственно своему миросозерцанию. И потому тщетны все попытки улучшить живнь мира до тех пор, пока сами люди не станут лучше; улучшение каждого отдельного человека есть вернейшее средство улучшения жизни мира».
422. 17617-22. Хочется прибавить..... Очень понижает его. — Мысль, выраженная в записи № 1 под 27 декабря 1905 г., была подробно развита Толстым в письме к сыну Льву Львовичу от 27 декабря 1905 г., напечатанном в «Новом времени» 1906, № 10709 от 6 января. См. т. 76.
423. 17624—1775. Это кажется удивительно..... крушение совершилось. — Более подробно о своем душевном состоянии во время происходившего в нем перелома Толстой вспоминал в письме к невестке Александре Владимировне Толстой (жене Михаила Львовича Толстого) от 1 января 1906 г. Здесь Толстой писал: «Не скажу, чтобы я не испытывал теперь мучительного чувства негодования, сострадания и отвращения от того, что делается, но я не испытываю ни малейшего ни удивления ни ужаса. Удивление и ужас перед зверством людей я испытывал 25 лет тому назад, когда во мне произошел тот душевный переворот, который открыл мне смысл и назначение нашей истинной жизни и всю преступность, жестокость, мерзость той жизни, которую мы ведем, люди богатых классов, строя наше глупое материальное внешнее благосостояние на страданиях, забитости, унижении наших братий. И это не фраза, что я ужаснулся тогда. Чувство, которое я испытал тогда, было так сильно, что чуть не сошел с ума, глядя на спокойствие и уверенность людей вокруг меня, живущих без всякой религии, без всякой заботы о чем-нибудь другом, кроме своих удобств и приятностей жизни. Я тогда писал, говорил людям, что нельзя жить без религии, без понимания смысла и назначения своей жизни, которое для всех людей одно и потому исключает возможность пользования в виде рабочих, лакеев, мужиков, жизнями других людей, своих братий. Я тогда ужаснулся на это состояние людей без религии, уподобляющее их зверям, и удивился не тому, что они могут так жить, а тому, что не грызут, не убивают друг друга. Теперь они делают смелее, резко, открыто то, что они делали постоянно, что делаем мы постоянно. И потому мне жалко, мне жутко, но я не удивляюсь, не ужасаюсь. Всё это не может быть иначе среди людей, которые живут, как животные, не подчиняясь никаким абсолютным законам, кроме своей выгоды и приятности».