И это отвѣчаетъ на другой вопросъ, что такое благо? Блага абсолютнаго нѣтъ во внѣшнемъ мірѣ. Одно истинное благо есть наибольшій свѣтъ разумѣнія, при которомъ человѣкъ можетъ сдѣлать наивѣрнѣйшій выборъ. — Въ совершенной темнотѣ я изобью ноги и голову; при маломъ свѣтѣ я хоть огражусь отъ бѣды, и найду, чтò мнѣ нужно; при большомъ свѣтѣ, я еще больше могу сдѣлать того, чтò мнѣ хорошо. И потому наибольшій свѣтъ есть наибольшее благо. Вотъ такой-то наиболыьшій свѣтъ въ темнотѣ, въ которой я жилъ, дало мнѣ ученiе Христа. И такой свѣтъ, при которомъ жизнь не представилась мнѣ, какъ прежде, безсмысленнымъ зломъ, а разумнымъ благомъ для меня, для всѣхъ и при всѣхъ возможныхъ условіяхъ.
Сущность этого разумѣнія та, что счастье представляется не въ томъ, чтò можетъ составлять хоть малѣйшее горе другихъ людей, а въ томъ, чтò прямо содѣйствуетъ радости и счастью другихъ людей. Самое короткое и ясное по мнѣ выраженіе его съ этой стороны, то, что счастье въ томъ, чтобы не противиться злу и прощать и любить ближняго. И это не приказаніе, не правило, a опредѣленіе того, въ чемъ при свѣтѣ христіанскаго разумѣнія состоитъ счастье людей, къ чему при этомъ свѣтѣ, если люди не будутъ бояться его, будутъ сами собой стремиться ихъ желанія.
Если желанія мои не стремятся къ этому, я, разумѣется, не могу сказать себѣ: давай я буду видѣть благо въ непротивленіи злу, въ прощеніи, смиреніи и любви10 и еще менѣе я могу сказать это другому; но я могу и долженъ спросить себя: Оттого ли я не люблю это, что точно это противно моему сердцу, или оттого, что я нахожусь въ ложныхъ условіяхъ, сторонюсь отъ свѣта, жмурюсь, чтобы только не разрушить своихъ ложныхъ привычекъ. Прежде я видѣлъ благо въ Георгіевскомъ крестѣ11 и зналъ въ глубинѣ души, что крестъ вздоръ, но не хотѣлъ видѣть этого. Но когда я вышелъ изъ ложныхъ условій, при к[оторыхъ] крестъ казался мнѣ важенъ, я понялъ, что это не бл[аго] и не могу теперь заставить себя видѣть въ этомъ какое бы то ни было благо.12 Точно также долго со мною было съ другими благами; я видѣлъ, что они не блага, но жмурился, чтобы не разрушить своихъ ложныхъ привычекъ. Но теперь пришло время, что я не вижу болѣ[е] въ н[ихъ] бл[ага], а вижу его только13 въ непротивленіи злу и въ любви. То, что это хорошо, и что мнѣ хочется этого — сердце мое мнѣ говоритъ это; то, что это возможно, я чувствую въ себѣ и вижу на всѣхъ людяхъ жизнь, которую я люблю въ настоящемъ и прошедшемъ; то, что это разумно, — не можетъ быть для меня никакого сомнѣнія. Если счастье людей въ томъ, чтобы пожирать другъ друга, то разумѣніе неразумно, какъ оно и выходитъ у Шопенгауера и другихъ. Если же разумѣніе есть основа нашей жизни, то счастье людей и должно состоять въ непротивленіи злу и любви, и разумѣніе разумно, т. е. нѣтъ въ немъ противорѣчія. Какъ же мнѣ не любить, не вѣрить и не слѣдовать тому свѣту, при которомъ: 1) благомъ мнѣ представляется то, къ чему стремится мое сердце, 2) то, чтò возможно, 3) то, что, если бы и другіе видѣли въ томъ же благо, чтò дало бы всѣмъ высшее счастье, и 4) то, вслѣдствіе чего весь міръ живыхъ людей является не какой-то злой шуткой кого-то, а той средой, въ которой осуществляется вмѣстѣ и разумѣніе, и высшее благо. — Такой свѣтъ мнѣ даетъ Евангеліе.14
Въ послѣднемъ письмѣ вашемъ я слышу раздраженіе. — Я виноватъ тѣмъ, что раздражилъ васъ. Простите,
Печатается по черновику (написано рукой А. П. Иванова с поправками Толстого), хранящемуся в AЧ. Публикуется впервые. Датируется по содержанию, связанному, очевидно, с работами Толстого по Евангелию, а также на основании ответного письма А. А. Фета от 18 октября [1880? г.].
Письмо А. А. Фета, на которое отвечает Толстой, неизвестно.
1 Иеремия Бентам (Bentham) (1748—1832) — английский мыслитель, давший теоретическое обоснование утилитаристическому учению о нравственности.
2 Интерес и удовольствие.
3 Иван Сергеевич Тургенев.
4 Второзаконие — пятая книга библии.
5 Исход — вторая книга библии.
6 См. Евангелие от Матфея гл. IV.
7 Шопенгауэр в своем учении кладет в основание «бытия» — волю; самое «бытие» рассматривает как объективацию воли, а внешний мир, как феномен или представление.
8 Барух Спиноза (1632—1677) — философ. По учению Спинозы субстанция — «бог» отожествляется с природою. Из его понятия Спиноза выводит всё содержание познания, которое является высшим в человеке.
9 Гегель (1770—1831) — немецкий философ. Основная мысль философии Гегеля — тожество бытия и мышления, которое раскрывается в развитии абсолютной идеи. По его учению «дух» есть продукт природы.
10 Слова: непротивленіе злу, въ прощеніи, смиреніи и любви написаны рукой Толстого поверх зачеркнутых в копии: томъ, чтобы мнѣ было нечего ѣсть и чтобы меня били по щекамъ