Л. Т.
Год в дате определяется содержанием.
Сергей Николаевич Толстой (1826—1904) — брат Толстого. См. о нем в т. 59, стр. 30—32.
1 Толстой ошибся — С. Н. Толстой родился 17 февраля 1826 года.
2 [много счастливых возвращений этого дня.]
3 [то что опоздано, по всем вероятиям потеряно]
4 Зачеркнуто: резче и резче.
5 Мария Михайловна Толстая, рожд. Шишкина (1832—1919), жена С. Н. Толстого.
6 Толстой имеет в виду опасения М. М. Толстой за его судьбу.
7 Дочери С. Н. Толстого.
* 32. И. М. Трегубову.
1897 г. Февраля 22. Никольское.
Дорогой друг Иван Михайлович.
Что вы делаете? Где вы? Поехали ли на Кавказ?1 хотя и трудно это, но мне кажется, что это хорошо бы было для наших друзей там. Впрочем, как велит бог и в вашей душе и во внешних условиях жизни. Деньги пересылать, я думаю, можно через Мартынову2 на Кавказе, для чего нужно прежде письмом спросить ее, согласна ли. Старичкам Таврическим непременно надо переслать с Количкой Ге.3 В Тюмени я никого не знаю, но поищу между знакомыми.4
Как вы духом, милый друг? Мне теперь за вас, пока ваша участь с внешней стороны не решилась, беспокойно. Хотя я знаю, что в глубине души вы тверды, именно потому, что не считаете себя твердым и всё сомневаетесь умственно, тогда как сердцем уже давно непоколебимы.
Я собой очень недоволен, не могу работать. Авось бог велит еще послужить ему. Всей душой желаю вам этого. В этом одном благо жизни.
Целую вас. Любящий вас брат.
Где бы вы ни были, извещайте меня.
Печатается по копии из AЧ. Дата копии.
1 Трегубов в то время разыскивался полицией и жил в Москве нелегально.
2 Софья Михайловна Мартынова, рожд. Катенина (р. 1858), жена В. Н. Мартынова, инспектора виноделия на Кавказе.
Пересылка денег для кавказских духоборов, о чем идет речь, производилась потом через И. П. Накашидзе, жившего в Тифлисе.
3 Николай Николаевич Ге (сын) жил в то время в Крыму. Через него Толстой решил послать деньги духоборам, жившим в Таврической губернии.
4 Духоборы, высылавшиеся с Кавказа, прибыли в Тюмень и должны были остаться там до весны в ожидании отправки в Якутскую область. Толстой отвечает здесь на вопрос П. А. Буланже, который получил сведения о них от Трегубова и в письме от 20 февраля спрашивал, нет ли там знакомых Толстого, чтобы они могли навестить духоборов.
* 33. Е. А. Клапаред-Шпир (H. Claperède-Spir).
1897 г. Февраля 24. Никольское.
Chère Madame,
J’aurais en grand plaisir à écrire quelques mots de préface à la biographie de votre père, mais je suis tellement occupé cet hiver que je n’ai absolument pas de loisir de la faire. Pour ce qui est de quelques passages de mes lettres, je serais très content de savoir qu’ils pourraient vous être utiles.
Je profite de l’occasion, chère Madame, de vous assurer des sentiments de sympathie et d’éstime avec lesquels j’ai l’honneur d’être votre dévoué
Léon Tolstoy.
24 Fevrier.
Милостивая государыня,
Для меня было бы большим удовольствием написать несколько слов предисловия к биографии вашего отца, но я так занят эту зиму, что у меня совершенно нет времени это сделать. Что же касается некоторых отрывков из моих писем, я буду очень рад, если они могут оказаться вам полезными.
Пользуюсь случаем, чтобы уверить вас, милостивая государыня, в чувствах моей симпатии и уважения, с которыми имею честь быть преданный вам
Лев Толстой.
24 февраля.
Печатается по машинописной копии из AЧ. Год в дате определяется по содержанию: проект предисловия к биографии Шпира Толстой набросал в Дневнике 5 января 1897 г. (см. т. 53, стр. 130—131).
Ответ на письмо жены профессора Женевского университета Клапареда, Елены Африкановны Клапаред, рожд. Шпир, которая просила Толстого написать предисловие к составлявшейся ею биографии ее отца — Африкана Александровича Шпира (1837—1890). О нем см. в тт. 53 и 69.
34. С. А. Толстой от 25 февраля 1897 г.
35. П. И. Бирюкову. Неотправленное.
1897 г. Февраля 26. Никольское.
№ 3. Не получил еще от вас ни одного письма, кроме первого в день вашего приезда, милый, дорогой друг Поша. Ах, как мне жалко, как мне больно, как мне стыдно за всеХ этих людей, к[оторые] вас возили, таскали, описывали, раскрывали ваши письма! Ведь ужасно то, что все эти люди, начиная с министра и до урядника, менее всего способны заботиться о чем-нибудь другом, кроме как о самих себе, и они поставлены в необходимость заботиться о других, о воображаемом общем благе, о том, чтобы Бирюков не заразил христианскими чувствами и своей добротой людей, окружающих его. Начинают ведь все эти люди с того, что предаются всякого рода наслаждениям, приучаются к этим наслаждениям еды, питья, охоты, нарядов, танцев, часто разврата и, не имея средств для этого, тянутся к государствен[ному] бюджету, собранному с народа, и для этого подчиняются всем требованиям правительства — лжи, лицемерия, насилия, убийства, читания чужих писем и всякой подлости. Когда же они подчинились всему этому, правительство дает им места, повышает их, и кончается тем, что на всей лестнице управления от министра, через губернатора, до исправника, заведуя всем, народом, управляя всем и религией, и нравственностью, и образованием, и порядками, и имуществом, и хозяйством, сидят преимущественно, исключительно даже, самые эгоистические сластолюбцы, поставленные в необходимость управлять народом, до к[оторого] им нет никакого дела.