Любящий вас Лев Толстой.
Подлинник написан рукой A. Л. Толстой, подпись собственноручная. Основание датировки: запись в Записной книжке Толстого 4 января 1907 г.: «Написал… Горбунову о Великанове»; дата подтверждается записями в ЯЗ.
Об Иване Ивановиче Горбунове-Посадове (1864—1940) см. т. 64, стр. 188.
1 Павел Васильевич Великанов (1860—1945), учитель, разделявший одно время взгляды Толстого. В 1905—1909 гг. стал писать Толстому резкие письма, в которых возмущался его отношением к революции и к революционерам. Толстой перестал читать его письма и возвращал их нераспечатанными. См. т. 66, стр. 62, и т. 80, стр. 282.
2 В январе 1907 г. письма П. В. Великанова были получены 2, 3, 6 и 13 числа. Они возвращены ему через Горбунова-Посадова.
В Записной книжке Толстого 2,3 и 6 января 1907 г. есть упоминания о письмах Великанова (см. т. 56). В ЯЗ 13 января записан ответ Толстого на вопрос М. А. Шмидт о причинах раздраженности Великанова: «Он думал, что он со мной одно, а теперь видит, что он отдаленный. Он бойкий, остроумный писатель».
4. В. Г. Черткову от 4 января.
* 5. О. А. Литошенко.
1907 г. Января 5. Я. П.
5 января 1907 г.
Ясная Поляна
Госпоже Литошенко
Простите, что не помню вашего имени и отчества. Это не значит, что я не помню вас, вашего мужа и вашу семью и чтобы я не сочувствовал вашему, именно вашему, особенно тяжелому положению. Про духоборов я теперь ничего не знаю, где они, но и вообще думаю, что ваш план поместить среди них ваших детей, хоть и очень разумный и хороший, едва ли исполним. Я, с своей стороны, готов сделать всё, что могу, но для этого нужно мне знать, сколько у вас детей, таких, которых вы хотите поместить вне дома, какого они пола и возраста и каких наклонностей и привычек. Я попытаюсь сделать, что могу среди духоборов, а может быть, и у нас в России в хороших, христианского духа семьях, которых я знаю. Вообще должен сказать вам, что помещение детей вне родительского дома я всегда не одобряю, но знаю, что положение ваше исключительное. Во всяком случае мне хотелось бы знать все подробности о вашей жизни, вашем муже, которому прошу передать мой сердечный привет, и о вас и о ваших детях. Пишу вам не своей рукой, п[отому] ч[то] дней 20 болен сильной инфлуэнцой.
Помнящий и любящий вас
Лев Толстой.
Подлинник написан и датирован рукой H. Л. Оболенского, подпись собственноручная.
Ольга Андреевна Литошенко — жена Д. А. Литошенко. Ответ на письмо О. А. Литошенко от 30 декабря 1906 г. Впервые писала Толстому о своих детях в 1904 г. См. т. 75, стр. 15—16.
* 6. В. Яровой.
1907 г. Января 8. Я. П.
Короткое письмо ваше получил прежде длинного. Получив же длинное, прочтя его, исполнил ваше желание — сжечь. Другое же ваше желание, выраженное в длинном письме, не мог исполнить, т[ак] к[ак] я уже более 20 лет поставил себя в положение, при к[отором] не могу распоряжаться никакими деньгами, кроме небольших сумм, к[отор]ые передают мне для определенных благотворительных целей. Не думайте, чтобы содержание вашего письма не тронуло меня и не вызвало во мне искреннего сочувствия и сострадания к вам и вашему другу. Вам нужны не деньги, не курсы, не ваша дружба, а только одно: серьезное отношение к жизни и отвращение к той отвратительной, лживой de fond en comble1 среде, в к[отор]ой вы находитесь. И то и другое вам может дать только религия, не предание положений, принятых по доверию, а разумное сознание отношения своей личности к той бесконечности, среди к[отор]ой проходит наша жизнь — отношения, определяющего смысл нашей жизни и дающее твердое руководство наших поступков, нашего поведения. От души желаю вам этого. Но предупреждаю, что на курсах вы не только не найдете ничего подобного, но найдете всё то бесполезное, неопределенное многознайство, к[отор]ое, более чем всё другое, мешает такому установлению разумного религиозного сознания.
Лев Толстой.
8 янв. 1907.
Печатается по копировальной книге № 7, лл. 220 и 221.
Ответ на два письма Веры Яровой из Петербурга, из которых сохранилось только письмо от 3 января с просьбой сжечь ее предыдущее большое письмо.
1 [насквозь]
* 7. Ю. Третьякову.
1907 г. Января 10. Я. П.
Юрию Третьякову.
Ясн. Пол.
1907. 10 янв.
Хорошее письмо ваше получил и порадовался за вас и, как всегда бывает в таких случаях, за вас же испытал чувство страха. Жизнь наша так далека от жизни разумной, доброй, христианской, что, когда поймешь, какова должна быть жизнь, первое, что хочется сделать, это внешним образом изменить свою жизнь (притом же это и гораздо легче, чем изменение внутреннее), а между тем изменение внешнее должно быть только последствием изменения внутреннего и не должно быть таким, каким я его воображаю, а таким, каким оно само собой выйдет из изменения внутреннего. План ваш поселения на земле, в особенности же мастерство и именно кузнечное, мне очень нравится. Но вопрос в том, не придется ли вам для осуществления этого плана нарушить любовные отношения с людьми, и будете ли вы в силах выдержать такую жизнь (самую хорошую, но далекую от той, к к[отор]ой нас приучили). Надо не забывать, чтò главное в жизни разумной христианской. Главное: любовные отношения ко всем людям, усиление любви в себе. В этом основная деятельность. Если она приведет к кузнице, то прекрасно. Но плохо, если, рассудочно придя к известной форме жизни, на осуществление ее положишь свои силы, а не на увеличение в себе любви в приближении к богу. Письмо ваше вызвало во мне к вам самые хорошие чувства, с к[оторы]ми и рад буду всегда известиям о вас и возможности быть чем могу полезным вам.