Лев Толстой.
4 янв. 1908.
Из письма Ив. Ив. Горбунова, известившего меня о сделанном ему допросе по случаю издания моей книги «Соединение, перевод и исследование четырех евангелий», я узнал, что судебный следователь признал нужным подвергнуть суду за появление этой книги издателя ее Ив. Ив. Горбунова, а не меня, ее автора, потому будто бы, что я в 1891 году отказался от вознаграждения за свои писания, предоставив права их издания всем желающим.
Считаю это рассуждение судебного следователя совершенно несправедливым, потому, во-первых, что отказ от права вознаграждения никак не показывает того, чтобы я отказывался от авторства этих книг, а во-вторых и главное, потому, что издание именно этой книги произошло никак не помимо моей воли, а, напротив, по моему желанию, с моего совета и под моей непосредственной редакцией.
И потому прошу3 ответственность, как за составление этой книги, так и за издание ее снять4 с Ив. Ив. Горбунова и возложить на меня, как на главного виновника появления книги.5
Лев Толстой.
4 янв. 1908.
Прилагаемое к письму заявление («записка») печатается по подлиннику (машинопись с поправками, подписью и датой Толстого), вклеенному в копировальную книгу № 8, л. 418. В той же книге, л. 419, вклеен черновик этой «записки» с датой H. Н. Гусева: «4 янв. 1909». Впервые опубликовано в ТП, 2, стр. 45, с датой: «4 января 1908». Год в дате Толстого исправляется на основании пометы H. Н. Гусева на черновике «записки» и содержания. См. письмо № 8.
1 Константин Анемподистович Михайлов (1863—1931), художник, преподаватель рисования в московских школах.
2 И. И. Горбунов-Посадов в письме от 2 января сообщил Толстому о привлечении его, Горбунова, к судебной ответственности в связи с изданием им книги Толстого «Соединение, перевод и исследование четырех евангелий». См. об этом в прим. к письму № 8.
3 Слово: прошу написано рукой Толстого над зачеркнутыми: считаю нужным заявить
4 Слово: снять написано рукой Толстого над зачеркнутыми: никак не может падать
5 Слова: и возложить на меня, как на главного виновника появления книги написаны над зачеркнутыми: а только на меня, прошу обратить на меня, а не на Ив. Ив. Горбунова все те меры, которые признаете нужным принять против виновника появления этой книги.
Н. В. Давыдов ответил письмом от 8 января, в котором писал, что заявление Толстого «формально никакого значения для облегчения ответственности Горбунова иметь не может», но что оно «может, однако, благоприятно отозваться на положении Горбунова». Советовал направить это заявление судебному следователю, ведущему дело, и министру юстиции. Заявление Толстого судебным властям послано не было.
* 7. В. Лапину.
1909 г. Января 4. Я. П.
Человеку свойственно не ненавидеть, а любить. Сила жизни в человеке есть сила любви. Сила эта может быть загромождена всякого, рода ошибками, соблазнами, суевериями. Когда она загромождена таким образом, то она проявляется ненавистью, как это происходит у вас. Вы полны суевериями; главное, суеверием о том, что вы знаете, что жизнь идет не так, как она должна идти, и потому знаете, как она должна идти. Тогда как вы сами признаете, что не имеете никакого основания для определения смысла жизни, и с удивительной наивностью в числе своих ненавистей упоминаете религию, очевидно смешивая грубый церковный обман с понятием религии, т. е. такого понимания смысла жизни (какое бы оно ни было), из которого вытекает руководство поступков.
У вас нет такого понимания; вы даже не знаете, что это такое, воображаете, что разрешение всех вопросов в ненависти (т. е. прямо обратное разумному пониманию жизни), и удивляетесь, что вам нехорошо на душе.
Болезнь ваша в наше время — эпидемическая. Сущность ее — в невежестве, т. е. принятии без всякой критики прочитанного в брошюрке, газете или журнале за несомненную истину и совершенном незнании того, что сделано величайшими и восточными и западными мудрецами мира, от Конфуция, Будды да Канта, Эмерсона и других; и вытекающая из этого безумная самоуверенность и из обоих этих свойств легкомыслие и злобность.
Пишу вам всё это, неприятное вам, потому что от души жалею вас. Совет мой один: перестать быть настолько довольным собой, чтобы признавать за собой право ненавидеть, а оглянуться на себя и, увидав и всё свое невежество и всю свою гадость, начать, изучать то, что думали о смысле жизни величайшие люди, и, главное, работая над собой, стараться в жизни учиться не ненависти, а любви ко всем людям, с которыми входишь в общение.