10. Неизвестная в письме из Одёссы от 23 сентября (почт. шт.) писала: «Я больше всего сталкиваюсь с людьми неинтересными, скучными, но хорошими... И вот я спрашиваю: какой я должна быть — хорошей или дурной» (подписи нет, сообщен условный адрес до востребования).
11. Н. Епифанов, крестьянин Орловской губ., в письме от 27 сентября просил книг, в том числе «Свод законов и прав Российской империи».
12. Н. Беляев, гимназист, в письме из Москвы от 2 октября спрашивал, в чем счастье. «Вы говорите, что счастье в исполнении учения Христа, но и это счастье я не понимаю».
13. А. М. Абышкин со станции Кабаново Самаро-3латоустинской ж. д. от 11 сентября (отправлено 3 октября) выражал сочувствие по поводу высылки H. Н. Гусева.
14. Неизвестный (П. П.) в пространном письме из Москвы от 5 октября сообщал о том, что в течение двадцати лет он собирался писать Толстому, но считал себя недостойным этого. При проводах в Москве он поцеловал Толстому руку. Постоянно думает о нем, видит его во сне. Подписаться тоже считает себя недостойным. «Простите за то, что я, такой обыкновенный, такой ужасно обыкновенный человек, мог так сильно полюбить Вас» [Приписка:] «Одному Вам или лучше уж совсем никому».
15. Неизвестный (подпись: «читатели «Одесского листка») в письме от 4 октября (почт. шт.) просил Толстого поддержать своим авторитетом его проект превращения города из центра разврата и нищеты в такой город, который можно было бы сравнить с сердцем человека.
16. Неизвестная. Письмо неизвестной из Москвы от 6 октября с обвинениями Толстого в каких-то преступлениях в отношении ее матери. Написано явно душевнобольным человеком.
17. Е. И. Дарская, курсистка, в письме из Петербурга от 7 октября писала о своем разочаровании в жизни, просила указать, в каких сектах она найдет скорее всего излечение.
18. М. Варзин, русский эмигрант, в обширном письме из Канады от 9 октября резко осуждал Толстого аа нападки на науку.
См. в т. 78 письмо к нему от 11 февраля 1908 г.
19. Неизвестный в письме из Углича от 10 октября описал свой сон: «Стою как бы у печи кирпичной подовинной. Ты, Горький Максим, Некрасов Николай, Гоголь Николай, Лермонтов Михаил, Антон Чехов да еще кто-то двое с бородами в огне горят. Мучатся ужасно, корчатся... Ужаснулся, удивился я, поглядев, и спросил, за что мучатся они. Ответ сверху, с высоты от бога, духа святого: за то, что своими сочинениями отвлекают верующих от церкви христовой».
20. Василий Бойко, пятнадцатилетний юноша, в письме из Херсона от 14 октября спрашивал, что ему делать в жизни. Из-за глухоты после дифтерита он вынужден был уйти из школы, поступить в обучение к портному, но ему кажется, что он мог бы принести пользу «не одному какому-нибудь франтику». Он пишет стихи.
21. К. П. Ерофеев в письме от 15 октября подробно писал по поводу статьи «Богу или маммоне»: «Вы как-то одну тень накладываете на все и рисуете картину однотонную, в которой есть правильный контур, но нет жизни, нет чувств». О Ерофееве см. прим. к письму № 118.
22. Л. Ф. Скупинский при письме из Ростова Ярославской губ. от 14 октября прислал копии двух своих заявлений: к премьер-министру и председателю «Третьей российской преступной говорильни думы в Таврическом замке» — с требованием предоставить ему свидетельство на «беспрепятственный выезд за границу навсегда».
23. О. М. Губский в письме из Бергшади Подольской губ. от 17 октября писал о своей «идее» собрать церковные акафисты.
24. Неизвестный при письме из Москвы от 17 октября прислал газетную вырезку об убийстве в Калужском уезде мачехой своей падчерицы и сделал приписку: «Не правда ли, только у крестьян добрая душа?»
25. А. Н. Кандауров, солдат, в письме из Андижана от 24 октября туманно писал о своем отношении к жизни и так закончил: «Мне двадцать два года, и я от себя отказался».
26. Неизвестная (А. Д.) в письме из Москвы от 24 октября просила Толстого от своего имени послать в Дрезден ее знакомому письмо с запросом об его здоровье.