23 Каламбур: метла — веник.
239.
1883 г. Июня 12. Самарский хутор.
Воскресенье.
Нынче пошла 4-я недѣля изгнанія (добровольнаго). Скучно, хочется скорѣе быть вмѣстѣ; но намъ здѣсь хорошо, спокойно, здорово и нѣтъ ничего дурнаго; дай Богъ, чтобы и у тебя также было.
Послѣ 3-хъ писемъ, еще не имѣлъ отъ тебя, остановился на томъ, что ты съ Алсидомъ поѣхала къ доктору въ Тулу.1 Больше всего безпокоюсь за тебя и Алешу. Черезъ два дня получу извѣстіе. Бибиковъ ѣдетъ въ Самару, и я пишу съ нимъ. Послѣднее мое письмо было въ четвергъ. Гости уѣхали, и хотя они были очень интересны и хороши, — я радъ. Со вчерашняго дня я началъ мѣрять съ мужиками землю, которую сдаю имъ. Работу эту можно было сдать землемѣру и заплатить 300 р[ублей]. А я хочу сдѣлать самъ. Вчера сдѣлалъ первый опытъ, и очень хорошо. Я, Ив[анъ] Мих[айловичъ], Вас[илій] Ив[ановичъ] и человѣкъ 8 мужиковъ цѣлый день ходили по степи, мѣряли, вычисляли и примѣчали. Было жарко и устали; но было очень пріятно, и дѣло пошло хорошо. Послѣднее время моего пребыванія, если буду живъ, посвящу этому. Сережа вчера случайно не пошелъ съ нами. Онъ вѣроятно будетъ ходить. Погода у насъ жаркая, мухъ бездна; но дожди частые, и хлѣба обѣщаютъ быть чудесные. Я дичаю все больше и больше; — нетолько не пишу, но ничего не читаю, — чулокъ не надѣваю, ни рубашки. Каждый день мы съ постели идемъ купаться. Если жаловаться мнѣ на что, то на сонъ. Долго не засыпаю и встаю поздно. — Съ твоимъ предложеніемъ,2 чтобы мнѣ вернуться 1-му Іюля, я совершенно согласенъ, и такъ и считаю дни. Ужасно тянетъ домой, — къ тебѣ и къ работѣ; но все думается, что 5 недѣль кумыса совсѣмъ освободятъ меня отъ гемороидальнаго состоянія, того, съ кот[орымъ] такъ трудно бороться, п[отому] ч[то] оно дѣйствуетъ на душу.3 Кузминскій вѣрно уже пріѣхалъ,4 кланяйся ему и Урусову.5 Нашихъ цѣлуй. Рука останавливается писать про нашихъ. Что, какъ что нибудь не благополучно и ты одна. Жертвую еще 75 к[оп.], чтобы телеграмой6 извѣстить тебя и еще 75 к., чтобы самому узнать. Прощай, душенька, обнимаю тебя. Какъ то прервалось письмо, а выдумывать не хочу, чѣмъ наполнить.
На конверте: Тула. Графинѣ Софьѣ Андревнѣ Толстой.
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 195—196. Датируется на основании почтовых штемпелей: «Самара. 14 июнь. 1883; Почтовый вагон. 16 июнь. 1883; Тула. 16 июнь. 1883» и пометы Толстого «воскресенье», которое падало на 12 июня 1883 г.
1 С. A. Толстая писала 31 мая в связи с нездоровьем сына Алексея: «еду советоваться с Кнерцером [тульский врач] и везу с собой Альсида и Лёлю. Альсид сейчас за обедом порезал себе графином четыре пальца, не можем остановить кровь. Madame чуть не в отчаянии и умоляла его везти к доктору. Соединив эти обстоятельства, мы решили ехать к доктору».
2 31 мая С. А. Толстая писала: «тебе спокойно можно жить еще четыре недели. К концу июня или первого июля я и так жду тебя. Береги здоровье и помни меня и люби, хотя и недостойную, не такую, какой бы ты меня хотел».
3 Зачеркнуто: ясность
4 A. M. Кузминский вследствие отсутствия денег приехал из Петербурга в Ясную поляну только 21 июня.
5 Кн. Л. Д. Урусов. С. А. Толстая писала: «Читаю я из стола твою рукопись с большим интересом. Ее только теперь привез Урусов, он ее переписывал. Урусов благодарит тебя за память и кланяется тебе» (письмо от 19 июня).
6 Телеграмма была послана 13 июня.
В ответ на это письмо С. А. Толстая писала 19 июня: «Сегодня получила еще письмо от тебя, милый Левочка, то, которое ты послал в Самару с Бибиковым, письмо вялое, не веселое, и тем мне не понравившееся, что ты на себя взял этот землемерческий труд, который кроме вреда ничего не принесет. На солнце, на жаре нагибаться, отходить далеко от кумыса, и всё это из трехсот рублей, стоит ли того! Я понимаю, что тебе приятно думать, что ты заработал, как будто. Но ведь ты теперь лечишься и это главное надо было помнить» (ПСТ, стр. 224—225).