Так что, как ни крути, а случившееся с «жертвами» событие ничем им не повредило. Даже наоборот.
Подобные случаи многократно описаны. Стресс активизирует все резервы организма, заставляет по-иному оценить и собственную жизнь, и свои способности; убирает ложный страх, – кому-то мешавший объясниться, наконец, в любви с приглянувшимся человеком, а кому-то – открыть свое дело.
Но разработка продолжалась. Потому что причина стресса оставалась неизвестной. И оттого настораживающей.
Ибо известны и другие случаи – когда у людей, выживших в запредельно критической ситуации (например, после удара молнией), открываются способности и возможности, нормальным людям не свойственные… И использовать на практике их можно по-разному… Одни уникумы безобидно удивляют народ, читая кончиками пальцев письма в запечатанных конвертах или удерживая «прилипшие» к груди металлические предметы. Другие же пытаются применить свои паранормальные свойства в криминальных целях – и становятся клиентами Конторы.
Честно говоря, Светлов считал, что Инквизиция перестраховывается и понапрасну растрачивает силы и средства, пытаясь удержать под наблюдением всех паранормалов. Молотком ведь тоже можно забивать гвозди, а можно и проломить череп, – не повод, чтобы продавать молотки по лицензиям, как оружие…
2.
Светлов сам пришел к Борису Евгеньевичу с идеей: поехать в Великие Луки и встретиться с Софьей Немировой на правах старого знакомого. Возможно, школьному приятелю она расскажет больше, чем работникам милиции. И, возможно, только Светлов сумеет понять, чем новая Софья отличается от той, что он знал прежде. Если вообще отличается.
Куратор с демонстративным сомнением смотрел на сотрудника аналитического отдела Северо-Западного филиала Новой Инквизиции, возомнившего себя в одночасье если уж не особым агентом, то оперативником всенепременно.
Но когда шеф аналитического отдела подписывал командировочное удостоверение, на лице его мелькнула удовлетворенная улыбка. Словно Александр сделал именно то, что от него давно ждали…
Вникать в начальственные мысли Светлову не хотелось. И заниматься оперативной работой тоже… Собственно, это разовое поручение. Которое он получил лишь потому, что хорошо знает объект разработки.
Но радостное предвкушение чего-то нового и необычного имело таки место. Себя не обманешь – Светлову до смерти хотелось заняться чем-нибудь вдали от начальственного взора и письменного стола.
И опробовать на практике полученные в ходе шестимесячного обучения знания и навыки. Тоже вдали от начальственного взора…
3.
Подъезд обшарпанной пятиэтажки украшали железные двери. Толстые сварные листы сделали бы честь любому танку. Замок, однако, был выдран с мясом и, похоже, давно, – первые два этажа успели обжить местные тинэйджеры, склонные к употреблению изделий бытовой химии: запах в подъезде стоял кисловатый, специфический.
Стараясь дышать через раз, Светлов добрался до четвертого этажа. Наверху воздух оказался посвежее. Ненамного.
Дверь в квартиру Сони порадовала. Тоже металлическая – но обшита хорошим деревом, стильные ручки «под бронзу»… И замок присутствовал. Даже не один – целых три. Воров-домушников здесь опасались всерьез.
Звонок сыграл что-то из классики, глазок на миг потемнел. Затем Светлов услышал настороженный голос:
– Кто там?
– Соня, это я, Светлов! – Александр помахал рукой глазку. – Не узнала? Я вчера звонил.
Послышался звук отпираемых замков. Дверь приоткрылась, но не до конца. Цепочка. Похвальная осторожность.
– Привет! – Светлов улыбнулся, глядя в серьезные глаза.
– И в самом деле ты… – протянула девушка. Судя по тону, ее донельзя раздражали визиты самозванцев, прикидывавшихся школьными друзьями. – Подожди секунду.
Дверь закрылась снова, потом открылась окончательно.
– Заходи.
– Ну, ты даешь, Сонь. Просто швейцарский банк. Держи, – Светлов сунул хозяйке в руки коробку конфет.
– Жизнь такая. Видел, что внизу творится? Вечно в дверь ломятся – то ватки им дай, то воды. Задолбали! Проходи в комнату. Чай будешь?
– Буду.
Да, Соня Немирова на жизнь пожаловаться не могла…
Светлов отлично знал, сколько стоят стеклопакеты, паркетный пол и межкомнатные двери из натурального дерева. Сам не так давно делал ремонт, не столь роскошный, но рынок стройматериалов пришлось изучить досконально. Аренда такой квартирки тоже обойдется в весьма приличную сумму. Странно… Коли уж старая знакомая так разбогатела – не лучше ли купить новую квартиру, чем вкладывать деньги в евроремонт съемной хрущобы?
Убранство комнаты тоже не разочаровало. Мебель явно делалась на заказ – и не из ДСП, из натурального дерева. Музыкальный центр, компьютер, телевизор (вернее, домашний кинотеатр) – всё самых последних, самых престижных моделей…
Светлов уселся на диван, хозяйка в кресло, выключив попутно огромный плоский экран в углу комнаты.
– Чай скоро будет, – сообщила она, искоса поглядывая на Светлова.
Изучает реакцию гостя на этакое благосостояние? Похоже, что так…
– Классная хата, – сказал Светлов достаточно равнодушно, словно и сам обитал в похожих апартаментах.
Лицо хозяйки несколько расслабилось.
– А твои дела как?
– Нормально. Работаю в Питере.
Где и кем он работает – Соню абсолютно не заинтересовало.
– С чего ты вдруг решил меня повидать?
– Ты знаешь… Вот приехал домой на пару дней… Хотя… ты не поверишь…
– В смысле?
Голос Сони звучал спокойно. Слишком спокойно. Или у Светлова разыгралось воображение?
– Мне сказали, что ты погибла… Понимаешь?
– Что? Светлов, ты спятил?!
– У тебя чайник вскипел. Сейчас все расскажу.
Девушка встала, окинув гостя удивленным взглядом. Светлов проводил ее глазами. Она всегда была симпатичной. Даже красивой. Но, кажется, стала стройней, чем в пятнадцать лет… Изумительное изящество движений. Кожа словно светится изнутри, роскошная волна волос закрывает половину спины.
Соня вернулась, катя за собой небольшой сервировочный столик: чайник, чашки, конфеты Светлова, ваза с фруктами.
– Я бабуле твоей звонил… Она злится, что ты не живешь дома.
– А зачем? Мне и здесь неплохо.
– Она сказала, что ты снимаешь жилье.
– Нет. Квартира моя.
Хозяйка произнесла это с вызовом. Словно ожидала вопрос: откуда, мол, деньги на такие покупки? Но Светлов не стал допытываться.
– Солидно, – кратко прокомментировал он. – Не бойся, я в налоговой полиции не служу.
– Мне нечего бояться, Саша. – Она разлила чай. – Угощайся. Так что там насчет моей гибели? Кто сказал такую чушь?
«Тщательно скрываемое любопытство?– пытался на ходу выстроить анализ Светлов. – Но почему скрываемое? Вполне естественный интерес».
– Я в газете прочитал, – ответил он. – Случайно на глаза попалась. Позвонил бабке твоей: нет, говорит, в порядке все. Ну, я когда в город приехал – дай думаю, повидаюсь.
– Понятно, – она кивнула. – Пей, остынет.
– Как у тебя вообще дела, жизнь?
Чай оказался хорош. В меру терпкий и обжигающе горячий. Как раз такой Светлов любил.
– Все отлично, Саша. Просто замечательно, – ответила Соня без всякого энтузиазма.
– С кем их наших видишься?
– Да не с кем особо. А ты?
– И я. Жаль, правда?
Разговор пробуксовывал.
– А классом собраться никто не думал?
– Я не слышала. Вкусные конфеты, Саша.
– Классно выглядишь, Сонь, просто супер. Не узнать!
– Так уж и не узнать, – комплимент явно был приятен хозяйке. – А что Танечка твоя, подурнела?