А потом помещение неожиданно начинает заполняться дымом, очевидно, из-за подкинутой дымовой гранаты, и я вижу силуэты, спускающиеся сверху по тросам. Их практически моментально окутывает непроницаемая завеса, и я не могу разглядеть, кто там и что они делают. Нас пятеро, плюс команда Семь, Морфи и Пола. Выстрелов пока не слышно, наверное, ребята не решаются открывать огонь, боясь попасть в наших товарищей. Отличить их от предателей сейчас практически невозможно.
Кто-то стреляет, и Райя хватает меня а плечо, словно боится, что я ринусь в гущу сражений, но моё тело словно оцепенело. Случайные пули летят в нашу сторону и вонзаются в стену, я слышу выстрелы со стороны Арвина и нервно прикусываю губу. Дым постепенно рассеивается, и я, наконец, могу разглядеть очертания силуэтов Псов, которые заняли позиции у лифта. Некоторые из них продвигаются в сторону группы Арвина, кто-то падет на пол и больше не поднимается. Взрывается граната два Пса отлетают в разные стороны.
А потом происходит то, чего я вообще не ожидаю. Ещё один отряд противников появляется из коридора с другой стороны. Я вижу Брайана и Рассела, вслед за которыми возникают остальные. Они стреляют в сторону Дилана, и парню приходится спрятаться за укрытием. Я замечаю, как он меняет позицию.
Дым, наконец, полностью исчезает, но помещение тонет в нескончаемых автоматных очередях. Меня с Райей они не замечают — их взоры направлены прямо на Арвина, Дилана и Марка. Они втроём воюют против более десяти человек. Где же Семь с подкреплением? Или хотя бы Эрен?
Я хочу высунуться и помочь парням, но понимаю, что если сделаю это, то весь поток пуль обрушится на меня. Что же делать? Что мне чёрт возьми делать? Я ещё не готов. Я не готов к таким масштабным сражениям. Одно дело игры, но здесь всё по настоящему. Один неверный шаг, и ты труп!
Я чувствую, как внутри меня расползается неприятное чувство тошноты. Мне что, страшно?
Выстрелы не прекращаются. Рассел и Брайан, прячась за выступами, уходят в другую часть помещения, которое продолжает заполняться врагами. Их больше двадцати. Арвин, Дилан и Марк стихают — автоматные очереди постепенно прекращаются, и на нас обрушивается плотная масса тишины.
Я слышу, как оглушающе и неистово бьётся моё сердце в грудной клетке, и я никак не могу успокоить его. Неужели, это конец? Если к нам в ближайшее время не подоспеет подкрепление, то шансов выбраться отсюда просто не будет. Выходы перекрыты, нас всего пятеро. Их — целая тьма.
— Я даю вам один шанс! — я слышу голос Рассела. — Если вы отдадите нам Кэйла и сложите оружия, то мы пощадим ваши жизни. В противном случае каждый, кто сейчас находится не на нашей стороне, будет уничтожен!
Я прикусываю губу, зажмуриваясь.
— Я считаю до десяти! — Рассел не успокаивается. Джона я поблизости не вижу. — Один!
Я смотрю на свой пистолет и прикидываю, скольких я смогу убить, прежде чем меня подстрелят. У меня два патрона в обойме, один в стволе. Плюс запасные магазины.
— Два!
Всего двадцать четыре пули. Двадцать четыре человека при попадании в жизненно важные органы. Я бы смог разобраться с ними один, но нужно быть настоящим идиотом, чтобы даже надеяться на успех.
— Три!
У них автоматы, взрывчатка, защитные костюмы и прочие примочки. У меня только пистолет, бесполезный наушник в ухе и камера. Эрен, наверное, видит, что сейчас происходит, но из-за заглушки не может со мной связаться.
— Четыре!
Его помощь мне сейчас не помешала бы.
— Пять!
Они будут использовать взрывчатку. Да, точно. На их месте я бы бросил гранату, выманил бы парней из укрытия, а потом расстрелял бы. Им конец. Они умрут, если Рассел не получит меня.
— Шесть!
А что, если мне сдаться? Если я выйду к ним и позволю им схватить меня…
— Семь!
Кто-нибудь да и пристрелит меня, как только увидит. И Расселу это на руку. Меньше шансов, что я заговорю.
— Восемь!
Но даже если я погибну, никто просто так не сдастся. Парни всё равно погибнут, что бы я не предпринял. Но что если всё-таки есть шанс спасти их?
— Девять!
Я сжимаю пистолет, набираясь храбрости. Просто выйти. Просто поднять руки. Просто взять и пристрелить Рассела, и плевать на правду. Плевать уже на всё. Этот урод должен умереть от моей руки.
— Десять! — пауза. — Бросайте гранату, огонь на поражение.
Я напрягаюсь, готовый подняться на ноги и предотвратить бесполезные потери, но громкий крик, разрезающий тишину, останавливает меня, и череда мурашек скользит по телу, словно миллион иголок.