Мы задыхались, легкие наши готовы были разорваться от такого героического усилия, да и все сложности дня давали о себе знать - словом, мы чувствовали нечеловеческую усталость. Но когда, обернувшись, мы увидели позади себя все то же жуткое черное чудовище, словно громадная змея неумолимо ползущее вслед за нами, каким-то чудом новый прилив сил освежил наши уставшие члены, и мы со всех ног кинулись с освещенной дороги в джунгли, надеясь сбить своего преследователя с пути в лабиринтах зарослей и лиан. То и дело спотыкаясь о корни и поваленные деревья, мы царапали кожу о сучки и сдирали в кровь ноги, натыкались на громадные стволы и больно хлеставший по лицу молодой кустарник, наш бег сопровождало хищное шипение древесных змей, плевавших в нас с ветвей своим едким ядом, повсюду слышался рев и вой невидимых животных, которые на каждом шагу попадались нам под ноги Но мы больше не осмеливались ни остановиться, ни оглянуться назад.
Наверное, мы бежали так несколько часов подряд. Луна, призрачный свет которой едва пробивался сквозь густую пелену предутреннего тумана, теперь опускалась все ниже и ниже к верхушкам гигантских увитых замысловатыми плющами пальм. Но ее прощальный луч все же спас нас от страшного болота, которое лежало на нашем пути, преграждая дорогу мшистыми холмами, шаткими кочками и поросшими обманчивой травою трясинами, и по которому мы теперь должны были бежать в полной темноте, ни на секунду не останавливаясь и не обдумывая своих шагов, потому что проклятый преследователь уже наступал нам на пятки.
После того как луна скрылась, наше бегство стало еще более страшным и отчаянным - это была какая-то лихорадочная смесь ужаса, измождения, смятения и удивительно медленного продвижения вперед через препятствия, на которые мы больше не обращали ни малейшего внимания. Ночь жалась к нашим ногам и окутывала нас удушливым мраком, сбрасывая сверху тяжелую темноту, похожую на чудовищную липкую паутину. Мне казалось, что преследующая нас тварь со своими способностями удлиняться в любой момент могла бы легко разделаться с нами, но, очевидно, она решила продлять игру. И эта бесконечная ночь тянулась и тянулась, окуная нас в бездну вечного страха Но мы все равно больше ни разу не останавливались и не оглядывались.
Где-то вдали сквозь густую листву деревьев забрезжил светлый туман - предвестник наступающего утра. Мы ослабли и еле держались на ногах, мышцы наши жаждали отдыха, перерыва, любой паузы, даже если для этого нам придется оказаться в могиле. Сделав над собой нечеловеческое усилие, мы рванулись к свету, выбежали из джунглей и оказались на мощеной улице с мраморными и гранитными домами. Как-то неясно и смутно, сквозь завесу неимоверной усталости, мы осознали, что сделали огромный круг и вернулись к окраинам Комморьома. Впереди нас, на расстоянии броска копья, возвышался храм бога Цатоггуа
Тут мы решились обернуться и за своими спинами с ужасом увидели все то же эластичное чудовище; ноги его теперь сильно вытянулись, и оно высоко поднялось над нашими головами, а челюсти монстра увеличились до таких размеров, что он мог бы проглотить нас обоих за один раз. Тварь следовала за нами, не отставая и не делая при этом никаких усилий, она двигалась прямо по направлению к нам с такой уверенностью, что намерения ее не оставляли сомнений. В поисках спасения мы вбежали в храм Цатоггуа. Двери его были открыты так, как мы их и оставили, и, быстро закрыв за собой тяжелую створку, мы собрали остатки сил и задвинули один железных засов.
В каком-то шоковом оцепенении мы молча наблюдали за тем, как сквозь трещины в двери засветился первый утренний луч; отблески света проникали и через окна, расположенные под самым потолком, и теперь, делая героические усилия, мы пытались сосредоточиться и ждали, что же судьба уготовила для нас дальше. И пока мы так ждали, бог Цатоггуа гневно смотрел на нас своим зверски зловещим взглядом, который сейчас был еще тяжелее, чем нам показалось при свете факела.
По-моему, я уже говорил, что в двери от времени образовались довольно крупные трещины Главным образом, нас беспокоили три большие дыры, через которые сейчас и струился день. Они были такой величины, что при желании в них могли бы пролезть небольшие зверьки или змеи. Почему-то глаза наши были прикованы именно к этим отверстиям.
Но нам не долго пришлось так смотреть, потому что внезапно что-то снаружи перекрыло лившийся из щелей свет,, и вместо него через дыры в двери в храм стало вползать какое-то черное вещество, которое тремя струйками текло на каменные плиты пола, и там, соединяясь в одно целое, постепенно обретало форму преследующей нас твари