Он осушил залпом стакан, занюхал корочкой, выдохнул. Да, не думал он, что все так получится, хотя и чувствовал: этого им никто не простит…
* * *Последний раз Глеб виделся с Клочковым в конце прошлого года. Он только взял офис в аренду и вел переговоры с банком насчет кредита. Работы не было, поэтому в свободное от переговоров время Глеб приезжал в бывший пункт правопорядка и занимался уборкой мусора.
Ободрав обои в дальнем кабинете, которому предназначалось стать «комнатой отдыха», Глеб присел перекурить. Но едва он щелкнул зажигалкой, как услышал знакомый голос:
— Есть кто живой?
В дверном проеме стоял Владимир Клочков, на нем было длинное черное драповое пальто, дорогие ботинки на толстой подошве и норковая шапка. Глеба всегда поражало, что неряшливый в военной форме, Клочков одевался в гражданское с подчеркнутой изысканностью и аккуратностью.
— Какие люди, — невольно вырвалось у Кольцова. Предыдущая их встреча произошла год назад, когда Клочкову присвоили звание полковника. Ох и хорошо они тогда обмыли новые погоны. Мужчины обменялись рукопожатиями, похлопали друг друга по плечам.
— Смотрю, Глебушка, растешь, заводишь свой офис. Так сказать, входишь в русло рыночной экономики, — смеясь, говорил Клочков.
— Да и ты, я гляжу, Владимир Константинович, тоже не бедствуешь. Но, если что, могу взять в компаньоны, — в тон ему отвечал Глеб.
— Нет, спасибо, я пока на государевой службе.
— Давненько же мы не виделись.
— Дела, все дела, — невесело улыбнулся Клочков, осматривая разоренную комнату. — Вроде начальник отдела мог бы сидеть в кабинете и шугать подчиненных. Так нет, не могу, должен везде нос сунуть.
— Нужна помощь? — поняв друга с полуслова, спросил Глеб.
Полковник ответил не сразу. Оглядевшись по сторонам, спросил:
— Здесь есть какое-нибудь приличное, но тихое место, чтобы мы могли поговорить?
Кольцов пожал плечами.
— Да вроде в двух кварталах отсюда есть частный ресторан «Белоснежка». Но я там еще не был.
— Закрывай свою богадельню и пошли.
Ресторан «Белоснежка» располагался на первом этаже девятиэтажного дома. Там был интимный полумрак, столики расставлены в шахматном порядке, застелены нейлоновыми скатертями и сервированы на четыре персоны. Ярко освещенная эстрада в дальнем углу зала, где суетились трое музыкантов. Перед эстрадой несколько столиков было занято.
Едва друзья, раздевшись в гардеробе, переступили порог ресторана, как появился метрдотель. В черном смокинге, белой шелковой рубашке и галстуке-бабочке. От него исходил запах дорогого парфюма, а лицо излучало профессиональную улыбку.
— Что желают господа? — спросил метрдотель.
— Нам бы, милейший, поужинать, — в тон ему проговорил элегантно одетый Клочков.
— Желаете кабинет или столик в зале? — Улыбка метрдотеля стала еще шире.
— Лучше столик, так сказать, ближе к народу, — добродушно ответил Клочков, изображая из себя сановника последнего розлива.
— Прошу-с, — вырвалось из губ метрдотеля. Указывая в направлении зала, он едва не согнулся пополам.
Не успели сесть, перед столиком появился официант, такой же лощеный, как и мэтр. Положив перед Клочковым меню в кожаной папке с золотым тиснением, вытянулся по стойке «смирно» в ожидании заказа.
Быстро пробежав глазами меню, Владимир Константинович распорядился:
— Триста граммов смородинового «Абсолюта», два салата из свежих овощей, мясное ассорти, две порции каспийской селедки с маслинами. На горячее две порции куропаток под соусом манго.
— Десерт заказывать будете? — не отрываясь от блокнота, спросил официант и тут же начал перечислять: — Пирожные, кофе, мороженое двенадцати видов, пудинг.
— Мне шоколадное мороженое, — распорядился Клочков и, посмотрев на спутника, спросил: — А тебе?
— А мне бутылку боржоми сейчас, а на десерт кофе и пару эклеров, — сказал Глеб.
Как только официант удалился, Клочков вынул из кармана пиджака длинную пачку сигарет «More», достал себе одну, предложил Глебу, тот отрицательно покачал головой.
— Нет, я курю более крепкие.
— А мне крепкие уже нельзя, врачи запретили. Балуюсь этой ерундой.
— Ты вообще, Володя, изменился. Водку так в графине, на закусь не отбивную или пельмени, а куропаток под соусом манго. Прямо лондонский денди. Небось уже и забыл, как в Кабуле разведенный спирт пили из алюминиевых кружек и заедали сухарями и маринованными огурцами из трехлитровой банки.
— Ни черта я не забыл, Глеб, — отмахнулся Клочков, с раздражением гася едва дотлевшую до трети сигарету. — Сильно жизнь изменилась. Раньше контрразведка в основном боролась со шпионами. Изредка брали за жопу контрабандистов, но то, как говорится, была проза. Главным же образом борьба с вражескими происками. Сейчас все наоборот, основная прерогатива контрразведки — борьба с организованной преступностью, транспортировкой и незаконным оборотом наркотиков и фальшивых дензнаков, а уже после всего идет борьба со шпионажем. Не поэтому ли сейчас сюда агентуру засылают со всего мира. Не то что американцы, евреи или европейцы — уже всякие гондурасы зачастили.