— Что это подарок ко дню моего пятидесятилетия.
— Так чем ты недоволен? — все-таки улыбнулся Кольцов.
— Тем, что пятьдесят мне было три года назад, — рявкнул Татенков.
Все, кто слышал этот диалог, рассмеялись.
— Знаешь что, Ветеран, — Кольцов примирительно похлопал его по плечу, — все-таки лучше получать подарки позже, чем вообще их не получать, согласен?
— Согласен, — сказал Ветеран. — Но где инструкция к этому подарку, чтобы я его хоть по назначению использовал?
— Где-то должна быть, ищи.
Глеб пошел проверять остальное вооружение. Прикинул количество патронов, гранат, пересчитывать их не стал (дурное и неблагодарное занятие). Взрывчатку и мины вообще не проверял, это царство Гудымы. Тот разложил их в одной ему известной последовательности и колдовал над ними. Глеб, глядя на этот ритуал, подумал: «Не зря его Викинг окрестил Архимедом».
Наконец он нашел то, что искал: две снайперские винтовки, «СВД» и «СКС», у обеих мощные шестикратные оптические прицелы с инфракрасной подсветкой для ночной стрельбы. Обе оснащены глушителями для бесшумной стрельбы. Отличались разве что внешне.
Каскадер огляделся, поляна больше походила на оружейный рынок, чем на лесную плешь. Своей ревизией Глеб остался доволен.
— Эй, Каскадер, — вновь раздался голос Татенкова.
Глеб повернулся и посмотрел в его сторону. Ветеран сидел на траве, установив возле себя нечто среднее между минометом и базукой, рядом стояли еще какие-то приборы типа компьютера.
— Ты, в конце концов, можешь мне объяснить, что это такое, черт бы тебя побрал? — набросился на Кольцова бывший майор.
— Хорошо, хорошо, — успокоил его Глеб, — это нечто среднее между безоткатным орудием и ракетной установкой, экспериментальный вариант фирмы «Фольгоре-Х». Ни одна армия мира пока не имеет подобной штуки.
Татенков, сузив глаза, с раздражением спросил:
— И все-таки, что это такое?
— Стодесятимиллиметровый станковый гранатомет, оснащенный квантовым дальномером и электронно-вычислительной системой наведения, — отчеканил Глеб.
— То есть? — не унимался Ветеран.
— То есть незадолго до стрельбы ты устанавливаешь эту штуку со всеми этими делами. — Он указал на дальномер и компьютер. — При помощи дальномера снимаешь данные о цели, вносишь их в компьютер, а также способ ее поражения. — Видя в глазах недоумение, объяснил: — То есть ты будешь стрелять прямой наводкой или навесом с закрытой позиции, а можно даже приспособить под шрапнель. Вносим все эти данные в память компьютера. До пяти целеуказаний, — подчеркнул он, — компьютер делает все вычисления, и цели поражены. Понял?
— Не понял, — как-то странно скосив голову набок, сказал Татенков.
— Что не понял? — уже начинал терять терпение Кольцов.
— Как вычисляется? — спросил Ветеран, все еще стоя в той же позе.
— Автоматически, — прорычал Глеб. Он уже злился и на себя, и на Кутепова за глупую мысль подарить этот гранатомет. Черт возьми этого тупоголового Ветерана, который привык к примитивным базукам.
— Это же не гранатомет, — взорвался Татенков, — это голливудская бутафория для очередного боевика. Нет — это не гранатомет, это счетно-вычислительный комплекс. Как я во всем этом разберусь, а?
— Для таких тугих, как ты, есть обычный прицел с зеркальным отражателем, — Кольцов подскочил к гранатомету. На трубе ствола, как нарост, был зачехлен прицел. Сорвав чехол, он рявкнул: — Вот видишь!
Назревал скандал, кто-то должен был разрядить обстановку. Но, зная крутой нрав Кольцова, никто не решился встать между ним и Татенковым. Вдруг подал голос Донцов:
— Послушай, Ветеран, я немного разбираюсь в программировании, думаю, вдвоем справимся.
Олег, конечно, умолчал о том, что курс программирования прошел на Петровке, 38.
* * *Осевшая роса разбудила Георгия Шлосова. Ежась от холода, он потянулся и выскользнул из спального мешка. Все спали, только на самом краю поляны, в кустах, угадывался силуэт часового. К нему и направился Шлосов. Он старался идти бесшумно, но наступил на сухую ветку, раздался треск, и в то же мгновение щелкнул затвор автомата.
— Спокойно, Олежек, это я, — поспешил объявить шепотом Георгий.
— А, Полковник, — пробурчал рассерженно Донцов. — Чего поднялись ни свет ни заря?
— Никак не могу привыкнуть к таежной жизни, мошкара заела, — оправдывался Шлосов. — То духота, то сырость до костей пробирает. Пойду умоюсь.
Он направился к роднику. Вернее, это был ключ, бивший из-под камней. Раздевшись до пояса, Георгий умылся. После водных процедур вытерся своей рубахой и, не надевая ее, вернулся на поляну. Наемники уже проснулись и готовились к предстоящему маршу. У каждого из «солдат удачи» был контейнер, на котором были написаны его инициалы. В контейнере — комбинезон, подогнанный по размеру, легкие, но прочные штурмовые ботинки с высокими голенищами, на шнурках. Кроме этого, там было то, что каждый из наемников заказывал для себя. Сейчас эти контейнеры вскрывались, наемники надевали комбинезоны, зашнуровывали ботинки, затягивали сбрую. Татенков и Болонидзе красили лица камуфляжными красками.