Шеннон на мгновенье задумался, с трудом удерживая грузовик на ухабистой дороге, уступившей место грязной разбитой колее.
– Вы совершили две ошибки, Эндин, – размеренно произнес он.
Эндин вздрогнул от неожиданности, услышав свое настоящее имя.
– Вы посчитали, что раз я наемник, то наверняка должен быть тупицей. Вам ни разу не пришло в голову, что мы все с вами наемники, вместе с сэром Джеймсом Мэнсоном и большинством власть имущих в этом мире. Вторая ошибка заключалась в том, что вы решили, что все негры одинаковы, только потому, что вам они кажутся такими.
– Я вас не понимаю.
– Вы тщательно исследовали ситуацию в Зангаро. Вам даже удалось обнаружить, что основная работа в стране делается руками десятков тысяч рабочих-иммигрантов. Вам так и не пришло в голову, что эти рабочие составляют самостоятельную общественную формацию. Они как бы третье племя в стране, наиболее сообразительные и работящие. Дайте им хотя бы намек на такую возможность, и они превратятся в политическую силу.
Более того, от вас ускользнуло, что новая зангарийская армия, а значит, и опора власти, может быть набрана из числа представителей этой прослойки, как, кстати, сейчас и случилось. Те солдаты, которых вы видели, не из племен Винду или Кайа. Когда вы прибыли во дворец, их было всего пятьдесят человек, вооруженных, в армейской форме. Сегодня к ним добавится еще полсотни. А через пять дней в Кларенсе будет более четырехсот новых солдат, разумеется, необученных, но достаточно надежных для того, чтобы поддержать закон и порядок. Отныне они станут реальной властью в стране.
Действительно, прошлой ночью произошел военный переворот, но он совершался не в расчете на полковника Боби и не от его имени.
– А кто же имелся в виду в таком случае?
– Генерал.
– Какой генерал?
Шеннон назвал ему имя. У Эндина от ужаса отвисла челюсть.
– Только не он. Его разбили, он в изгнании.
– В данный момент да. Но не навечно же. Эти иммигранты-рабочие – его люди. Их прозвали «африканскими евреями». Полтора миллиона их рассеяно по африканскому континенту. Во многих странах они выполняют основную работу и определяют умственный потенциал. Здесь, в Зангаро, они живут в бараках за Кларенсом.
– Этот болван, безумный идеалист, кретин-мечтатель...
– Осторожнее, – предупредил Шеннон.
– Это еще почему?
Шеннон кивнул головой в сторону, за плечо.
– Они тоже солдаты генерала.
Эндин повернулся и взглянул на три непроницаемых лица над дулами «шмайссеров».
– Не может быть, чтобы они настолько хорошо понимали по-английски.
– Тот, что посередине, – мягко сказал Шеннон, – в былые времена был аптекарем. Он стал солдатом, когда его жену и четверых детей раздавил английский бронетранспортер. Их выпускает фирма «Алвис» из Ковентри, вы же знаете. С тех пор он не любит людей, имеющих к этому отношение.
Эндин замолк еще на несколько миль пути.
– Что будет теперь?
– Власть переходит к Комитету Национального Согласия, – сказал Шеннон. – Четверо человек от Винду, четверо от Кайа и двое представителей от иммигрантов. Но армия будет набрана из тех людей, что сидят позади вас. Эта страна будет использована, как военная база и штаб командования. Отсюда прошедшие подготовку новобранцы в один прекрасный день вернутся на родину, чтобы отомстить за то, что с ними сделали. Возможно, что генерал переедет сюда сам и устроит здесь свою резиденцию, фактически взяв в руки управление страной.
– И вы надеетесь, что вам это сойдет с рук?
– Вы собирались поставить во главе страны эту слюнявую обезьяну-полковника Боби, и надеялись, что все будет шито-крыто. По крайней мере, новое правительство будет сравнительно умеренным. Кстати, о месторождении, насколько мне известно платиновом, где-то в недрах Хрустальной горы.
Несомненно, что новое правительство его обнаружит. И займется разработкой. Но если вы точите на него зубы, то придется платить. Настоящую, рыночную цену. Так и передайте сэру Джеймсу, когда вернетесь домой.
Впереди, за поворотом, показался пограничный пропускной пункт. Новости в Африке распространяются быстро, даже в отсутствие телефонов. Пограничников Винду на посту не было.
Шеннон остановил машину и указал рукой вперед.
– Отсюда дойдете пешком, – сказал он.
Эндин выбрался из кабины. Он посмотрел на Шеннона с нескрываемой ненавистью.
– Вы так и не сказали, почему, – произнес он. – Вы объяснили что и как, но почему?
Шеннон посмотрел вперед на дорогу.