— Миэй? — спросил кот.
Мэй осторожно подкралась к двери, Пессимист держался следом.
— Эй, есть кто? — позвала Мэй, остановившись на пороге.
Не услышав ответа, она распахнула дверь настежь и шагнула внутрь.
— Ох! — вырвалось у нее.
Тогда, в прошлый раз, Мэй уже ночевала здесь, в уютном жилище хлопотливого и начитанного пасечника по имени Усик. Ее привел сюда Тыквер, домовой призрак, который по совместительству служил (не очень, правда, усердно) у пасечника. Здесь и тогда особого порядка не наблюдалось. Но теперь… Весь пол был усеян разбросанными книгами и бумагами. Мэй прошла через кухню в кабинет — там болтался на рычаге скелефон Усика. «Если хотите позвонить, нажмите передний коренной и наберите номер заново», — снова и снова повторял аппарат. Все карты Усика были разорваны в клочья, а глобус Вселенной, показывавший звезды, планеты и количество проживающего на них призрачного населения, стоял расколотый, словно вареное яйцо, однако продолжал мигать и мерцать. Рядом громоздился ворох вырезок из «Ежедневных фу» вперемешку с рекламными брошюрами роллердрома «Разлагающейся Рокси» и маникюрного салона «Остатки пальцев». Мэй принялась копаться в вырезках, читая заголовки, которые под ее взглядом вспыхивали зеленым фосфорным светом.
ЗА ПОЛЧИЩАМИ ТЕМНЫХ ДУХОВ
ТЯНЕТСЯ ШЛЕЙФ ШИРПОТРЕБА. ЧТО ДАЛЬШЕ?
ЖИВАЯ ДЕВОЧКА ИСЧЕЗЛА —
ВМЕСТЕ С НАДЕЖДОЙ НА СПАСЕНИЕ
ТЫСЯЧИ ПРОПАВШИХ БЕЗ ВЕСТИ ПРИЗРАКОВ, ВОЗМОЖНО, ТОМЯТСЯ В ЗАСТЕНКАХ ЗАМКА БО КЛИВИЛА
ТАИНСТВЕННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ РЕПОРТЕРА, СООБЩИВШЕГО О ЗАСТЕНКАХ
Дальше шли пустые страницы.
Мэй снова заскользила глазами по газетным листам, надеясь отыскать какой-нибудь знак от Хозяйки Северной фермы, как тогда, еще на Земле, в школе. Но нет, ничего. Мэй в недоумении отложила газеты. Поплыла обратно в кухню, потом в гостевую спальню, где прошла ее первая — одинокая и полная страхов — ночь в Навсегда. Простыни на кровати, и без того разлезшиеся и ветхие, валялись разорванные. Пессимист запрыгнул на кровать и принялся увлеченно нюхать.
По дороге на кухню Мэй уловила краем глаза какое-то шевеление. Она резко обернулась — и тут же облегченно выдохнула. Ничего особенного, всего-навсего ее собственное отражение в зеркале — в призрачном саване. Худая, долговязая, с длинными растрепанными волосами, она теперь мало напоминала ту девчушку, которая стояла здесь три года назад. Тогда она вообще знать не знала ни про какого Бо Кливила, да и в призраках совсем не разбиралась. Шарахалась даже от Тыквера. И не подозревала, что он, оказывается, незримо наблюдал за ней с самого рождения, наведываясь в их дом на Земле.
— Могила Тыквера! — вдруг осенило Мэй.
Она кинулась во двор. Могила отыскалась без труда, рядом с ульем Усика, — большая прямоугольная яма и каменное надгробие с именем. Могилы в Навсегда служат призракам выходами на Землю — должны же духи как-то являться людям. Поэтому все окраины местных городов заполнены погостами. Однако, если попытаешься пролезть через чужую могилу (или даже просто случайно туда свалишься), пиши пропало. Станешь потерянной душой и будешь до скончания веков болтаться в одиночестве по Вселенной.
Мэй уперлась руками в каменную плиту и заглянула в могилу. Но там ничего не было, только зияющая яма.
Хотя нет, что-то все-таки виднелось. В дальнем углу — какой-то черный сверток.
Мэй вытащила его на свет. Лук и стрелы. Ее собственные. Тыквер знал, что она вернется! Не раздумывая ни секунды, она ловко перекинула через плечо когда-то казавшийся ей громоздким лук и полетела обратно, в кабинет Усика.
Встав перед расколотым глобусом, Мэй провела ногтем линию от звезды Навсегда к планете Земля. Больше ей ничего в голову не пришло, и она в задумчивости склонилась над картой Навсегда. Мэй рассеянно водила пальцем по карте, гадая, что теперь делать и куда идти, пока палец не уперся в Призрачный город — древнюю столицу здешних земель. Посреди него высится Вечное здание, оно еще старше города — наверное, они с планетой Навсегда ровесники. Здание охраняется чарами самой Хозяйки и Верховным призрачным судом. Там есть что охранять. Прежде всего Книгу Мертвых, которая может дать ответ на любой вопрос в мире.
Мэй не сомневалась, что, какие бы безобразия ни творились в стране, Вечное здание будет стоят как стояло.
Она в задумчивости подперла подбородок руками. И тут под картой загорелся какой-то красноватый огонек. Мэй приподняла край листа.