— Это ж надо, чуть не налететь на камень в открытом море! — поразилась Мэй, рассматривая торчащие клыки скал и абсолютно пустую бескрайнюю гладь вокруг.
— Это не камень, — тихо поправила Беа. — Это Остров водяных демонов.
— Какие-то они слишком дружелюбные… — протянул с озадаченным видом притащившийся к штурвалу Тыквер.
И тут, словно в ответ на его слова, вокруг облаченной в купальник лорелеи вспыхнули под водой сотни огоньков. Водяные демоны! У Мэй нехорошо сжался желудок. Она представила, что с ними сталось бы, не разверни они вовремя корабль, — и у нее оборвалось сердце.
Если бы, конечно, оно еще билось.
Глава пятнадцатая
Выбор
— Говорят, там сплошные шпионы кругом, — поделилась сведениями Беатрис.
Они расселись в кружок на носу корабля, который плыл в полной темноте. Беа объяснила, что они приближаются к северному полюсу Навсегда — единственной точке на всей планете, откуда видно местную луну.
Заливаясь то слезами, то хохотом, они делились пережитым за время разлуки. Беатрис, вспоминая про маму, тщательно разглаживала складки на потрепанном белом платье и выпрямляла спину.
— С ней все хорошо, я уверена, — повторяла девушка. — Селение голыми руками не возьмешь.
Рассказ Мэй о том, как они с Пессимистом умерли, слушали с сочувствием и пониманием, ведь все, кроме Тыквера, который никогда не был живым, прекрасно знали, что это такое — лишиться драгоценного дара жизни. Беатрис несколько раз участливо брала подругу за руку, повторяя, что дальше можно не рассказывать. Но Мэй оказалось полезно выговориться.
Бо Кливила обсуждали шепотом, словно он мог следить за ними откуда-то из темноты. Все так или иначе слышали о планах по вторжению на Землю через Кливилграды. Мэй представила милые сердцу уголки на Земле, такие мирные и уютные, представила маму, представила свой любимый лес — тенистый, с птицами и всякими букашками и жучками. Потом попыталась вообразить, как сквозь кусты ломятся гули, зомби и гоблины, как гули проникают в тихий дом, где спит мама, — и от увиденного ее пробрал озноб до самых кончиков пальцев.
У штурвала встал Фабио. Поглядывая на луну, он что-то мурлыкал себе под нос на итальянском — с таким потерянным и печальным видом, что Мэй поневоле задумалась, о чем же он там поет. Хотя вид у них сейчас, кажется, у всех такой же. Потерянный — и одновременно радостный, что удалось собраться вместе.
Судя по карте, которую Беатрис откопала на камбузе, они сейчас болтались далеко в открытом море. До Портограда, находившегося на северо-восточном мысу, было еще плыть и плыть. За ним виднелась четко обозначенная Равнина Отчаяния, но дальше карта заканчивалась.
— Итак, сейчас самое главное решить, — начала Мэй, — что будем делать. Искать, где можно спрятаться и отсидеться, или…
По суровым лицам друзей было видно, что им все понятно без лишних слов, но Мэй надо было произнести вслух.
— …или мы плывем дальше на север, к Портограду… к Бо Кливилу… и пытаемся ему помешать.
— Нас всего пятеро, — подала голос Беа.
— Мью! — возмутился Пессимист.
— To есть шестеро.
— Но ведь еще Хозяйка, — напомнила Мэй. — Она нас отыщет. И тогда у нас будет шанс… — Она в задумчивости подергала лямку купальника. — Не знаю… Не знаю, как надо. Но снова зарываться в нору не хочу. Не хочу больше сидеть сложа руки.
— Я не боюсь, — заявил Люциус, гордо выпятив грудь.
— Говорят, в Портограде живет Лизун из «Охотников за привидениями», — высказался Тыквер. — Я бы не прочь взять автограф. Может, он даже обо мне слышал…
— Он же не настоящий, Тыквер, — огорошила его Мэй.
Но призрак глянул на нее снисходительно:
— Да ладно, не настоящий. Я его видел собственными глазами. По телевизору.
Мэй с Беа иронически переглянулись. Беа телевизор посмотреть не довелось, она умерла от тифа в 1911 году, задолго до его изобретения, но за время многочисленных ночевок у походных костров и долгих переходов по пустыне Мэй немало порассказывала подруге о современных достижениях техники.
— И Каспер тоже, кажется, там обитает, — мечтательно пробормотал Тыквер.
— У нас еще несколько часов на раздумья, — обнадежила Беа. — Пока доплывем дотуда, где надо будет сворачивать либо направо, либо налево. Тогда и разберемся.
На том и порешили. Но необходимость выбирать тяготила по-прежнему, даже когда они говорили о другом, вспоминая события прошлых лет. И хотя вслух этого никто не произнес, без помощи Хозяйки рассчитывать на успех было нечего.