— Ой, блестяшка! — Тыквер выхватил из груды серебристый тостер — и исчез под лавиной колесных дисков.
В тот же миг в холме открылась щель, и на песок легла полоска теплого, уютного света. Не тусклого, призрачного и мертвенного, а настоящего, от яркого огонька свечи. Щель начала шириться, разрастаясь до дверного проема. В дверях кто-то дожидался — не светящийся, не парящий над землей, а объемный, твердо стоящий на ногах, яркий и живой.
Стройная, гибкая фигура, длинная юбка с оборками, красный корсет, блестящее каштановое каре. И выхваченный из повязки на бедре кинжал, которым обладательница всего этого замахивалась на незваных гостей.
Лисичка Лекси посмотрела на Мэй с прищуром. Неужели не узнаёт? Но Лекси опустила кинжал и, подбоченившись, прислонилась к дверному косяку.
— Надо же! Век живи, как говорится…
Мэй поежилась под острым взглядом, сражавшим иных наповал.
— Нам нужна помощь.
Лекси не двигалась.
— Мы хотим разослать сообщения всем оставшимся в Навсегда призракам и еще Хозяйке Северной фермы. Надо готовить восстание против Бо Кливила. Поможете?
И тогда, к изумлению Мэй, Лекси шагнула вперед и, крепко обняв, потащила ее внутрь, в Селение неупокоенных душ.
— Прическа у тебя что надо!
Кошки много чего не любят. Воду, например. Или когда чешут не за тем ухом. Но больше всего кошки не выносят, когда их хватают ни с того ни с сего. Именно в этом крылась причина странного зрелища, которое наблюдали фантомы, летящие домой из «Поползня» с охапками диванных подушек в цветочек. По кромке Равнины Отчаяния с жалобными воплями метался туда-сюда вампир, силясь сбросить впившийся ему в голову комок лысой шкурки.
Судя по всему, кусать вампиры любят больше, чем быть укушенными.
Убедившись, что клиент все осознал, Пессимист разжал зубы и, описав дугу в воздухе, пружинисто приземлился. Подергивая хвостом, он проводил взглядом поспешно растворяющегося в тумане вампира. Потом тщательно вылизал лапы и осмотрелся. Помогло не особенно. Здесь царило еще большее запустение, чем в других виденных им уголках Навсегда: сплошной туман клочьями и голая земля. Пессимист мурлыкнул, хорошенько принюхался, вгляделся в туман — и целеустремленно зашагал вперед.
Идти пришлось недолго. Посреди пустоты вдруг выросла дверь. Кот подобрался поближе, догадываясь, что задерживаться, пожалуй, не надо, но любопытство брало верх. На двери красовался чеканный череп с костями — только не человеческий, а лошадиный. «Мью?» — задумчиво протянул Пессимист. Не каждый день встречаешь нарисованный лошадиный череп в загробном мире, где все животные под запретом. Прямо под черепом, в нижней части двери, виднелось еще одно квадратное отверстие, поменьше. Кошачья дверца.
У Пессимиста, хоть он и приближался к идеалу, все же имелись свои недостатки. Самоуверенность, например. Он полагал, что нет на свете такой опасности, которая ему не по зубам. Поэтому он двинулся прямо к двери, понюхать поближе.
Неслышно подкрадываясь на мягких лапах, он потянул носом. И тут кошачья дверца с громким скрипом распахнулась, оттуда высунулась нога с копытом и затащила Пессимиста внутрь.
Глава двадцатая
Глухо, как в танке
Следующим вечером в Селении устроили то, чего не устраивали уже несколько лет. Вечеринку.
Полумрак огромной пещеры (из нее вели несколько лазов, пронизывающих толщу мусора, словно ходы в муравейнике) разгоняли факелы, воткнутые в старые люстры и в штабеля запчастей и гробов, составлявших стены. Все принарядились (для живых, незаконно поселившихся в мире мертвых, это означало достать лохмотья чуть почище). Беатрис с мамой, все это время не отходившие друг от друга ни на шаг, разносили закуски. Мэй наблюдала за празднованием со своего почетного места в углу. Волосы ей уложила сама Лисичка Лекси — закрутила тугие узлы на затылке и вплела цветы из собственного сада поселенцев. Еще она одолжила Мэй ярко-розовое кимоно, которое приберегала на черный день — оно пошло ко дну вместе с ней, когда корабль, на котором она плыла, затонул у Карибских островов. Мэй чувствовала себя в нем непривычно взрослой.
К ней то и дело подходили, чтобы ущипнуть на удачу.
— Вернулась закончить начатое? Молодец!
— Ты наш талисман!
— Мы знали, что Книга Мертвых не соврет!
Мэй вымученно улыбалась и кивала. Но по правде говоря, она понятия не имела, что делать дальше, да и может ли она вообще что-нибудь сделать. Ее не оставляла тревога за Пессимиста. Если с ним что-нибудь случится, если Бо Кливил хоть пушинку тронет на его голове, она… она ему…