На последнем слове Писатель запнулся. Он не знал, как ему поступать в данную секунду, либо продолжать считать Пташку человеком и требовать подчинения для нее земного суда, либо считать ангелом и не иметь никаких прав на ее права, чтобы защищать ее. Здесь Писатель растерялся не на шутку.
– Не продолжай. – Поспешил на помощь Святой Сергий. – Я хорошо понял, о чем ты хочешь сказать. Пташка, как и я к твоему сведению, если ты не заметил, не являемся обитателями земного мира, хотя было время, жили на земле среди людей. Сейчас мы живем в небесном мире, но все равно очень часто посещаем людей в своем прежнем образе. В этом-то заключается наш труд. У каждого из нас есть свои обязанности и задачи, и все мы должны исправно нести свою службу, и, не смотря на все, мы должны, обязаны следовать нашим законам, так же как и вы в свое время начинаете следовать нашим законам. Это, как правило, происходит до вашего рождения и после смерти вашей. Получается, что все мы рано или поздно подчиняемся одному закону – небесному. Все мы ходим под небесами.
– Логично. – Пробормотал обезнадеженный Писатель. – Но какое же наказание могут вынести в таких случаях?
– Не думай о наказаниях. Поверь мне, не стоят они этого. – Уверенно сказал Старец. – Думай лучше, как поступить дальше, чтобы не пострадала твоя любимая. А я буду в свою очередь делать все необходимое и со своей стороны.
***
Встреча с Пташкой была как долгожданная, так и нежеланная. Нежеланная не потому, что Писатель не хотел этой встречи, а потому что требовала та встреча объяснений в лучшем случае, а в худшем – мучительное и предательское молчание, на что Писатель при всем своем желании согласиться не мог. С таким вот удрученным видом и пришел к Пташке Писатель, стараясь делать вид, что все у него отлично.
Пташка умная и проницательная девушка, она только взглянула в глаза своего любимого, как все поняла, улыбнулась, села рядом и положила голову на его плечо.
– Я все знаю. – Тихо, но спокойно проговорила она.
Писатель от неожиданности вздрогнул. Он совсем не ожидал такой реакции Пташки.
– Что… знаешь? – Запинаясь, спросил он.
– Все…. Все, что знаешь ты, знаю я. – Не теряя спокойствия, проговорила Пташка.
– Как все? – Не поверил своим ушам Писатель.
– Я знаю о твоей встрече с дедушкой и о разговоре вашем тоже знаю. Хочу заметить, решение, к которому вы пришли, очень благородное, достойное двух мужчин.
То ли ирония прозвучала в голосе девушки, то ли обида, Писатель не мог разобрать, но понял, что ситуацию надо спасать.
– Я тебе сейчас все объясню, милая! – Начал было наступать Писатель.
– Нет, не надо мне ничего объяснять. Ты здесь совершенно не причем. Не ты начал, ни тебе и заканчивать.
Писателя возмутили услышанные слова.
– Как это не я начал? С меня все началось! Это я просил, я молил Господа о помощи.
– Не спорь. Все то, что ты знаешь лишь очень маленькая часть того что происходит. Та самая часть, которую тебе дозволено знать, не потому что тебя держат здесь в полном неведении, как ты только что об этом подумал, а потому что это сделано только во благо тебе.
Вот это новость! Совсем недавно Писатель собирался признаться во всем Пташке, а вместо этого получил признания в свой адрес. Причем признания очень даже неожиданные.
– Моя вина в том, что эта новость не была доведена до тебя еще раньше. А это необходимо было сделать. Но ничего, я все исправлю.
Они снова взялись за руки и взмыли ввысь с видимой легкостью. С «видимой» означает то, что только посторонний и несведущий наблюдатель может сказать, что парят они легко и свободно. На самом деле, на душе у них осел очень тяжелый осадок от пережитых впечатлений. И летели они, на этот раз, молча, и смотрели в разные стороны, грустными глазами, словно их совершенно не интересовал путь, по которому направлялись.
Писатель попытался взбодриться, как он делал это раньше, когда досада и разочарование постигало его. Он вдыхал воздух, наполняя легкие, и протяжно выдыхал, и мысленно произносил: «Все! Хватит! Возьми себя в руки. Мужчина ты или не мужчина! Будь мужиком! Не раскисай!» Такой способ часто помогал, но не в этот раз. В этот раз, казалось, ничего не могло подействовать на повышение настроения. Казалось бы ничего! Но…. Слава Богу, что только казалось!
Пташка не была бы Пташкой, если бы не могла сотворить из невозможного возможное. Пташка – есть олицетворение самого Чуда.
До недавнего времени летевшая преспокойненько рядом с Писателем Пташка вдруг резко взмыла вверх и скрылась за густыми белыми облаками. Писатель от неожиданности обомлел. Он не сразу понял, что произошло, а главное почему. Не успел он прийти в себя, как так же внезапно, как исчезла, появилась Пташка. На лице ее читались прекрасное настроение и детский беззаботный задор. Она подлетела к Писателю и, игриво чмокнув в правую щечку, снова взлетела вверх. Писатель еще более был озадачен таким поведением девушки. Он уже стал подумывать, что все произошедшее до этого, то есть встреча и разговор с Преподобным Сергием Радонежским и разговор с самой Пташкой, являлись обычным розыгрышем и теперь Пташка готовит разоблачение. Неожиданно из гущи облаков появилась Пташка и, подлетев к Писателю, сделала попытку поцеловать Писателя в левую щечку, но Писатель крепкой хваткой прервал попытку и прижал к себе вырывающуюся Пташку. Она вырывалась совсем недолго и буквально через полминуты смирилась и прижалась к груди Писателя.