Дома меня встретили встревоженные родные. Жена раз за разом недоверчиво спрашивала -Еду я или нет? Но я её успокаивал: говорил, что едет другой полк и другие офицеры. Про то, что у нас уже забрали несколько офицеров и не заикался. Говорил, что я уже пенсионер и меня никто не возьмёт, чем вроде бы немного успокоил жену и тёщу.
Утром, задолго до развода, я уже был в полку. Оказался не первым - многие офицеры даже не уходили домой, готовясь к передаче техники. И теперь они спали в неудобных позах кто на полу, кто на столах, а кто просто развалясь на стульях. А уходящий полк ночью вообще не спал. После полкового развода всё снова закрутилось. Пришли офицеры и механики-водители соседей и стали принимать у нас технику. Выглядели они уже уставшими и измотанными бессонной ночью. И каждый из нас старался им всячески помочь и облегчить приём техники. Отдавали самые лучшие машины. ЗИПы укомплектовывали почти на 90 процентов и к обеду, к обоюдному облегчению, практически всё передали. Помогало и то, что декабрь месяц был очень тёплый. Температура стояла где-то в пределах 2-3-х градусов мороза, что также очень облегчало многие моменты, как нам, так и братскому полку.
После обеда в полк наведался начальник ракетных войск и артиллерии округа полковник Шпанагель и начальник штаба артиллерии округа генерал-майор Фролов. Мы, уже предупреждённые, открыли свои хранилища и ждали начальников. Со Шпанагелем я ещё ни разу не сталкивался, но много был наслышан о его непредсказуемости в отношениях со своими подчинёнными и с внутренним напряжением ожидал встречи.
Когда в воротах появился крепкий и с решительным лицом полковник в сопровождении высокого генерал-майора, я чётким строевым шагом подошёл к ним, вскинул руку к головному убору и доложил: - Товарищ полковник, личный состав противотанковой батареи занимается плановым обслуживанием техники и вооружения. Командир противотанковой батареи капитан Копытов. – И сделал шаг вправо.
Полковник поздоровался со мной и прошёл к командирам взводов, замершим около машин. Осмотрел их, недовольно хмыкнул и также молча осмотрел всю технику. Резко повернулся ко мне и начал сверлить тяжёлым взглядом. Видно, что он был очень недоволен, вот только чем - непонятно.
- Товарищ полковник, разрешите доложить, - опередил его, предполагая что меня сейчас будут ругать за обшарпанный вид боевых машин, - противотанковые установки 76 и 77 годов выпуска. Документы на капитальный ремонт готовы. Техника находится уже три года в ожидании отправки в капитальный ремонт. Не отправляют, потому что отсутствует финансирование на транспортировку железнодорожным транспортом. ЗИП укомплектован на сорок процентов.
Я замер, закончив доклад, но Шпанагель продолжал молчать, недоброжелательно рассматривая меня, потом нарушил затянувшееся молчание и веско произнёс: - Вы бездельник, товарищ капитан. Идите за мной.
Мы толпой вышли из моего бокса и проследовали в боксы дивизиона, где нас встретил командир дивизиона майор Фомичёв и командир батареи капитан Бондаренко. Шпанагель точно также молча обошёл и осмотрел технику дивизиона, потом повернулся и сказал всё, что он думал о нас. Суть монолога сводилась к тому, что мы бездельники высшей пробы, родимое пятно на здоровом теле армии. Что из армии, нас пенсионеров, надо гнать поганой метлой. Что-то сказал про пасеку, на которой мы пасёмся и балдеем, в отличии от других офицеров, из других полков, которые «пашут», и так далее и тому подобное. Командиру дивизиона он посоветовал подготовить вещмешок с носками и с чистыми кальсонами, так как с такой рожей ему место только в Чечне. После такого содержательного изложения нашей сущности и ближайшего будущего, Шпанагель и Фролов, правда, последний всё время молчал, лишь иногда морщился во время наиболее сочных выражений полковника, ушли из парка, оставив нас в недоумении. Правда, мы не обиделись на него. Это было знакомство с начальством, а на начальство, тем более такое, не обижаются. Только посмеялись над его манерой общения с подчинёнными. Я тоже посмеивался и не предполагал, что моё будущее, моя карьера на протяжении нескольких последующих лет будет полностью связана с этим человеком. Но это в будущем, а пока мы посмеялись и разошлись заниматься своими делами.