Двое других судя по всему были телохранителями. Диран понял это по тому, как они держались с главным, почтительно и уважительно. У обоих за плечами красовались по две резные рукояти коротких мечей, покрытые особым, не скользящим коричневым лаком, за такой его командир роты отдал три своих жалованья, выполненные в виде двух парящих соколов, крылья которых образовывали гарды. На поясах висят красивые изогнутые кинжалы, такими удобно бой вести с настоящим мечником. Уж Диран то знал толк в оружии. И ничего странного в том, что эльфы имели при себе мечи, да и носили его открыто, он тоже не видел, в Зальдаре это было не запрещено.
Тот что стоял справа от старшего тоже скинул капюшон и имел странную прическу- бритые виски и затылок, а медно-золотистые волосы от макушки до лба заплетены в короткий хвост, открывающие острые уши. Его лицо можно было назвать красивым, почти женственным, если б не большой шрам, пересекающий правую бровь. Четкие, правильные черты, прямой тонкий нос и миндалевидные синие глаза.
Второй внушал страх, его нижнюю часть лица скрывала стальная маска с отчеканенным клювом хищной птицы, начищенная до блеска, а голову покрывал облегающий капюшон. Под прожигающим взглядом ядовито-зеленых глаз хмель Дирана начинал улетучиваться и перехотелось идти в туалет.
Старший представился и высказал мнение, что Диран нуждается в деньгах, в чем эльф может ему очень помочь, если тот не откажет ему в одном дельце. Поначалу предложенное Дирану показалось чудовищным, но звон монет в кошельке изменили его мнение. За ту сумму, о которой говорил эльф не грех продать собственного сына, что ему и предложили сделать остроухие. Зато теперь они с Зарой вылезут из долгов, а детишек еще настрогают. Какие их годы. Зачем им нужен человеческий ребенок, бывшему сержанту было даже не интересно. Тем более, что Дэмиру всяко будет лучше в услужении остроухим, чем с ними. Со своими родителями он эту зиму не переживет.
Эльфы выдали ему аванс и условились встретиться возле его дома сразу на рассвете. Естественно он мигом отметил эту сделку отличнейшим вином в не худшей харчевне Блордата.
Правда вот Зара почему-то была другого мнения.
Женщина ощерилась, подобно камышовой кошке:
– Не трогай его, чудовище!– заорала женщина, поднимаясь на ноги и ища взглядом чем бы ударить по этой небритой и опухшей роже,– Не вздумай к нему вообще прикасаться, Диран, или, клянусь Златооким Келлумом, я за себя не отвечаю. Он теперь не твой сын. У Дэмира нет больше отца.
– Послушай меня, любимая,– попытался уговорить ее бывший сержант, от которого разило алкоголем за версту,– Если Мир останется с нами, то его ждет голодная смерть. Ты сама это знаешь, скоро зима, а у нас ничего не уродилось. У остроухих по крайней мере у него будет шанс выжить.
– Если бы ты мне помогал в огороде, а не пьянствовал по кабакам, то урожай бы вырос. И я не отдам его им, – крикнула Зара. Услышав громкий голос матери, Дэмир заплакал,– Тише, Мир, успокойся. Все будет хорошо. Мама рядом.
Понимая, что он не сможет уговорить жену отдать ребенка добром, Диран тяжело вздохнул и направился к выходу.
– Хотя бы выйди к ним,– безразлично буркнул он и открыл дверь.
– Какая же ты все таки тварь, Диран Горзо! Куда делся тот мужчина, за которого я выходила замуж?
Возле крыльца ожидали те самые три незнакомца, которые нашли бывшего сержанта на рынке.
– Приветствую Вас, Зарина Горзо. Меня можете звать просто Дэновин,– ласково заговорил тот, что был за старшего,– Как вы догадались мы из Ормирина. Я бы хотел поговорить с вами о вашем сыне. Дэмир его зовут, не так ли?
Все еще крепко прижимая к себе плачущего Дэмира, женщина вышла на крыльцо. Диран, чтобы не мешать жене, двинулся к Перворожденным.
– Зачем вам мой сын?– выкрикнула Зара, хотя прежде всего ей хотелось послать их куда-подальше. Ее тело пробирала дрожь.
– Простите, уважаемая Зарина, но я не могу вам ответить,– произнес Дэновин, подняв руки в примирительном жесте,– Просто поверьте мне, что ваш сын получит кров и возможность жить.
– Пойми, Зара, эльф прав,– начал снова свою песню Диран,– Мы не сможем его вырастить.
– Мы теряем время на пустую болтовню, сан’ор, – словно змея прошипел тельник в маске, обратившись к старшему,– Мы пришли за человеческим выродком, заплатили аванс другому выродку, и теперь упрашиваем третьего выродка в юбке. Клянусь Отче-Древом, мы уделяем им слишком много чести.
Услышав голос тельника в маске, Зара внутренне съежилась.
– Пошли вон отсюда!– закричала женщина, прижав сына к себе,– И ты тоже, ублюдок!– теперь она обратилась к мужу.