— Эгги, что же мне теперь делать? — спрашивала Джесси, и слезы ручьями текли по лицу.
Агнес хотелось закричать: «А мне откуда знать? Об этом стоило бы подумать раньше!» — но она сдержалась. Девушка понимала: ответ показался бы глупым, потому что трудно не потерять голову, когда есть возможность удовлетворить желание, томящее тело. Кто способен рассуждать здраво в подобный момент?
Агнес порывисто обняла и крепко прижала к себе сестру. Тело Джесси сотрясалось от рыданий.
— Тише, тише, — пыталась успокоить ее Агнес. — Она может услышать, а еще хуже, если отец придет. Нам надо все обдумать. Где он, этот… этот парень, Фелтон?
— Он… уехал, — сквозь сдавленные рыданья стала объяснять Джесси. — Робби хочет заработать денег, чтобы мы могли пожениться.
— О Господи! — со смешанным чувством злости и отчаяния воскликнула Агнес. Она отодвинула сестру от себя и напряженно заглянула ей в лицо.
— Агнес, не говори таким тоном, — умоляюще промолвила Джесси.
— А как прикажешь мне еще говорить? Окажись он сейчас здесь, я бы, наверное, убила его. Он хоть знает?
— Да, да.
— Ну, тогда его поездка затянется. Скорее всего, он сюда больше и носа не покажет.
— Нет, это неправда, неправда! — Джесси вскочила и пересела подальше. — Он меня любит, а я люблю его.
— Джесси, боюсь, тебе придется смириться с тем, что мужчины, подобные Фелтону, да еще из такой семейки, о любви и представления не имеют.
— Ты ничего о нем не знаешь! — запальчиво вскрикнула Джесси, поднявшись со стула. Ее горячность поразила Агнес. — Он не похож на них, он совсем другой.
— Что-то слабо в это верится. На прошлой неделе один из братьев угодил в тюрьму за драку. Как писали в газетах: «За нанесение телесных повреждений». А еще одного только что выпустили, он отбывал срок за кражу со взломом.
— Уверяю тебя, Робби совсем не такой, он не похож на них, — Джесси перешла на звенящий шепот. — Он хочет от них уйти, правда. Конечно, он грубоват, но вовсе не глупый. У него есть кое-какие планы. Если бы у него появился шанс, Робби мог бы зажить по-другому. Но, по его словам, у него такой возможности не было. Кроме него в семье еще шестеро детей, и все старше. Их отец умер. Всем заправляет мать. Ты его не знаешь. Если бы ты с ним поговорила, то изменила бы свое мнение.
— Нет, уж этого я не сделаю. И еще раз повторяю, он уехал не для того, чтобы вернуться. Но хватит о нем. Садись-ка сюда, — Агнес показала на место рядом с собой, — и давай подумаем, как быть дальше. Какой у тебя срок? — спросила она, когда Джесси, немного успокоившись, присела рядом.
— Три месяца или около того, — понурившись, ответила сестра. — И уже… становится заметно.
— В таком случае, тебе следует открыться.
— Эгги, я боюсь, особенно отца. Маму будет беспокоить лишь то, что соседи начнут судачить, а вот отец… мне страшно подумать, что может сделать он!
— Я тоже не могу этого представить!
— Может быть… ты ему скажешь?
— Кому-то из нас придется все рассказать. Думаю, действительно, это лучше сделать мне, но вполне возможно, мама постарается тебя куда-нибудь отправить и спрятать от посторонних глаз. А как это воспримет отец и что решит, я даже не берусь предсказать.
— Ты можешь сказать, что я… я собираюсь потом выйти замуж.
— Не будь глупой, Джесси. Не надейся попусту. Ну, хорошо, хорошо, только не возмущайся, пожалуйста. Ты только представь, каково будет отцу услышать обо всем, ведь он души в тебе не чает и считает, что вырастил дочь настоящей леди. И вдруг я сообщаю ему, что ты собираешься замуж за одного из Фелтонов, семейства с весьма подмоченной репутацией. Господи, помилуй! Отец бросится туда и устроит скандал. Он может не остановиться и перед убийством. Послушай, а когда ты… ждешь его обратно?
— Примерно через пару недель, все зависит от погоды.
Агнес вздохнула и задумалась.
— Мне кажется, стоит поступить так, — сказала она, поворачиваясь к сестре. — Если ты уверена, что он вернется, тогда пока лучше помолчать. Затягивай потуже шнуровку на корсете и постарайся вести себя, как прежде. Если он настроен серьезно, вам следует пожениться тайком. Когда дело будет сделано, отцу придется смириться. А еще лучше вам уехать из города. Вот все, что мне пока пришло в голову. Но если он не вернется…
— Вернется, обязательно вернется, уверяю тебя.