Группа «ВКонтакте»: https://vk.com/rostislavyartsev
Аттракционы
***
дом с незалатанным горем,
дорога с простой печалью
на голодном просторе,
как в забытьи ребячьем,
перед которым зрячую пищу,
вещую пищу матери
тяжко тянем.
нет ни желаний тëмных,
ни жадных споров.
время густое –
глоток нежилой забавы.
«Верёвочки меж людьми…»
верёвочки меж людьми –
тонкие, нежные, не распутанные,
бог знает из чего накрученные.
ангелы прилежные их вьют,
вяжут, тянут, не распускают,
следят, тревожатся.
а нам боязно, всё нам боязно,
несвободно, тоскливо, суетно.
всё нам хочется обрубить, растереть,
поскорее уйти в сторонку.
и трепещет в нас лапка, личико,
жилка маленького ребятёнка.
«Надо бы как-то пожить…»
надо бы как-то пожить,
переждать это бремя –
время земное:
земляные комки, волоски
скошенной воли:
уволят –
вытянешь, милый, письмо:
помилован, воин,
выбыл, соколик, приплыл, –
поле не поле,
но перелив и распев:
перекатное темя –
всходит мимо, упав,
сколько хватит разбега:
строки рвут берега
рассыпается время
«Мальчик подрастает…»
мальчик подрастает
больше никто не приходит
к нему на могилу
когда мальчика учили умирать
после его же смерти
он улыбался и молчал
взрослые сказали ему
теперь ты должен всë делать сам
выдëргивать сорняки
отгонять вороньë
не шуметь слишком громко
взрослые никогда не умели молчать
ещë меньше умели умирать
жить совсем не умели
мальчик знает и смеëтся
сдирает фотографию
нюхает чертополох и живёт
«Что-то бывает меж нашими и Твоими…»
что-то бывает меж нашими и Твоими
вечерами погасшими –
я вспоминаю имя
перебираю нашариваю звучанья
всë вечеринки скрадывают ночами
или нечаянной встречи ошмëтки речи
вроде бы ходим и сводим на нет у речки
где пароходы ли отдыха дом бессонный
аттракционы мои голоса и звоны
выдуман выставлен после
и сразу возле пристани мысли:
а если посмотришь в воздух?
если останешься –
станет светло и вместе?
таешь питаешься
тянешь дела до пенсий
что-то бывает если пошарить в прошлом?
видно ли?
вряд ли
медлят во мгле подошвы
шевелятся пальцы лица пялятся
непрестанно
меняются
постояльцы
«Смешно красив и хрупок, я тобой…»
смешно красив и хрупок, я тобой
был с ёлки снят и в пыльную коробку
был убран до зимы очередной.
«а всё-таки и мною любовались», –
подумалось, и стало так светло
и сладко мне в своём углу чуланном,
среди чумазых тряпок и ужасных
помойных крыс, что я тебе сказал:
зарой меня в такой глубокий снег,
где мой хребет дитя не переломит
и будет выть без устали зима,
твой новогодний смех напоминая.
а что до света – я его запомнил.
«Остановиться, проткнуть, признаться…»
остановиться, проткнуть, признаться:
сказать:
молодец, вон чего добился:
кому-то горят твои песни и глазки,
падая мимо миски:
старые переброски,
доски заброшки за стадионом,
велосипеды могильных гроздьев
с поздним перроном
поезд уехал, рельсы
срыты, и сходит с рук,
как бы резвясь и теряя в весе,
сорванный звук
«Она осталась без защиты…»
она осталась без защиты
в осеннем парке городском
глядеть, как пьяные мужчины
сочатся к берегу гуськом.
они качаются, злословят –
бог знает как и почему.
им дома женщины готовят,
чтобы понравилось ему.
а ей идти домой не надо,
еë не ждëт уже никто.
всплакнëт среди пустого ада
да вспомнит агнию барто.
«Будет одиноко и тяжело…»
будет одиноко и тяжело,
станешь невесёлый и нежилой –
через не могу разгляди себя:
как судьба оттачивает тебя,
как швыряет ветер тебе в лицо,
как ломает ветви и гнëт серсо,