— Подойди сюда, Девочка, — совсем близко прозвучал низкий голос.
Нок вздрогнула, повернулась. Ог стоял рядом, положив одну руку на плечо Ежу. Тот, опустив голову, переминался с ноги на ногу, а Травка за его спиной бессовестно таращила глаза на своего нового хозяина.
Сложив руки, Нок поклонилась, приблизилась. Охотник вдруг взял ее ладони и осмотрел браслеты на запястьях. Скривился, точно увидел земляных тараканов. Нок пыталась сквозь опущенные ресницы хоть немного рассмотреть его лицо. Борода, в которой тонул и нос и рот. Блестящие, темные глаза. Почти черные, и какие-то злые. Брезгливость в каждом жесте и раздражение.
Он что, брезгует рабыней, которую купил для утех? Почему? Она, Нок, моется два раза в день, от нее не несет потом, как от девушек, что чистят рыбу на рынке и укладывают фрукты покупателям в корзины. Ее волосы всегда чистые, всегда расчесаны и заплетены. Может, от нее не пахнет ароматными маслами, как от рабынь в храме, так это охотник сам не пожелал купить ночь храмовой рабыни, а забрал девочку-девственницу с таверны, которую еще не посвятили, не подготовили, не научили и не нарядили. Так что, он сам виноват…
Ог слегка тряхнул ее руки, и вдруг что-то произошло. Что-то странное, от чего по телу Нок прошел озноб. Ее ладони на секунду задрожали, и браслеты на запястьях рассыпались на мелкие части. Все браслеты. На руках и на ногах.
То же самое Ог проделал и с Ежом, только гораздо быстрее. Коротко тряхнул ладони, и браслетов как не бывало. С шеи Ежа слетела раковинка на шнурке, с уха — сухая игла рыбы-ежа, что он носил на удачу. Нок вдруг почувствовала, как что-то дернуло ее косы. Оглянулась и увидела, как упали вниз шнурки с деревянными бусинами.
— В сумках у вас есть браслеты или обереги? — невозмутимо спросил Ог.
Его низкий голос заставил Нок вздрогнуть. Ужас сковал сердце и язык, и она не сразу сообразила, что на вопрос надо отвечать. Ог снова поморщился и еще раз спросил:
— В сумках есть браслеты или обереги? Или мне трясти ваши грязные мешки?
Нок отрицательно замотала головой. Еж тихо прошептал:
— У меня нет, господин.
— Не зови меня господином. Для вас я буду просто Ог. Если надо обратиться и спросить — писать вдруг захотите, или пить — называйте меня Огом. Вот за тем поворотом поднимемся на холм. Там паренек сторожит для меня лошадок. — Он так и сказал "лошадок", и это слово вышло у него почему-то непривычно ласковым, — Поедете верхом. Будет легче. Ехать надо будет далеко.
Видимо, Ог решил, что сказал достаточно, потому что повернулся и пошел вперед. Еж припустил за ним, и Травка, лишенная своих браслетов, затряслась на его закорках. Нок переступила через то, что когда-то было оберегами, и зашагала следом.
Страх не отпускал ее. Он рос, точно волна в бурю, становился неудержимым и бурным. Что за магия у охотника Ога? Как ему удалось сломать браслеты, не притрагиваясь к ним? Почему он их сломал?
И тут же Нок поняла, что непонятная магия охотника и будет охраной в пути для всех. И эта его магия не терпит рядом с собой ничего другого. Никакого другого источника сил. Он даже выдернул священные бусины из ее кос. Те самые, что когда-то дарила ведунья Хамуса. На Нок, Еже и Травке не осталось ничего, что принадлежало бы храму духов Днагао. Ничего, что давало бы надежду, утешало в трудную минуту и защищало от бед. Теперь они полностью во власти чужой для них магии. Страшной магии, о которой Нок и понятия не имеет.
Глава 12
На вершине холма, у редкой сосновой просеки, их действительно ждали лошади. Две невысокие кобылки, гнедые с длинной, до самых глаз, челкой. И одна вороная, беспокойная и горячая. Их сторожил мальчишка лет двенадцати, жилистый и юркий. Подпрыгивая на одном месте, он с ходу сообщил:
— Все в порядке, господин. Как вы и велели, кони сыты и здоровы. Я привел их сюда. Вы обещали заплатить, господин.
Ог кинул ему пару медяков, после велел:
— Проваливай. От тебя больше ничего не нужно. Отцу передай мое почтение.
— Я передам, — крикнул мальчишка, торопливо сбегая вниз по крутой тропке.
— Ехать придется верхом. Лошадки смирные. Доводилось ездить верхом? — Ог принялся проверять ремни, держащие седла на спинах животных, осматривать копыта. На рабов он не глядел.
— Нет… господин… — ответила за всех Нок.
— Как вы должны меня называть? — не оглядываясь, спросил охотник.
— Ог, господин.
— И что? Сложно сообразить? Ну-ка, ответь правильно.
— Не ездили верхом, Ог.
— О, молодец. Вполне получается. — В голосе охотника явно прозвучала издевка. — Значит, теперь доведется.