Шаман возвышался на плоту подобно каменному бесстрастному изваянию. Воины, вытащив шесты из воды, вытянулись, готовые по первому приказанию развернуть плот и отчалить вглубь озера.
Птица вдруг поняла, что на самом деле это — поединок. Шаман не желает пускать чужаков на свое озеро и потому пытается собственной властью и хитростью обмануть охотника. Головы он получил, это понятно. А выполнять договор не желает.
Почему-то не возникало ни капли сомнений, что Ог предоставил две головы надхегов еще и Речным людям. Но где он нашел такое количество больших драконов? В окрестностях Линна было только трое. Остальные тогда откуда?
Ог положил ладонь на холку своей вороной лошади, чуть выше поднял голову.
— Матнуг нарушает договор, да будет этому свидетель Тот-Кто-Всех-Видит-Из-Воды.
Едва охотник закончил последнюю фразу, как воды озера заволновались. Нахлынули на край плота, качнули его, и пара воинов вынуждены были опустить шесты, чтобы вернуть равновесие. Мокрые бревна еле слышно заскрипели.
— Охотник забыл условия договора! Он не может приказывать на воде Речным людям! — крикнул Матнуг.
Воды снова подняли край плота поднимаясь зеленоватой, пенной волной. Один из воинов мгновенно выхватил лук, заправил стрелу и выстрелил в охотника. Короткий щелчок тетивы, свист — и стрела упала в воду, не долетев до Ога. Полет ее оборвался резко, точно кто-то невидимый схватил стрелу в воздухе и швырнул в озеро. Слабый плеск — и беспокойные волны проглотили свою маленькую добычу.
Ог с ленивой улыбкой произнес:
— Матнуг забывается. Я могу убивать, не используя стрелы и копья, видимо, Матнуг забыл об этом.
Птица вздрогнула от этих слов и поняла, что так и есть. Ведь этой ночью химаи умирали без стрел и копий, и виноват в этом был охотник Ог. И сейчас глаза его потемнели, стали почти черными. Птица не могла отвести взор от этих глаз, яростных и уверенных в своей силе. Вот теперь охотник проявит свою волю. Что он станет делать? Почему заволновалось озеро, точно Тот-Кто-Видит услышал напоминания Ога о договоре с шаманом и решил принять сторону охотника?
Плот резко качнулся и одним концом ушел в воду, задрав другой край. Воины, потеряв равновесие, упали — кто покатился по влажным бревнам, кто шлепнулся в реку, подняв тучу брызг. Вода залила меховую накидку Матнуга, снесла с его головы череп зменграха и заставила шамана лихорадочно цепляться обеими руками за шест, чтобы не свалится в беспокойное озеро.
— Вот видишь, Матнуг, Тот-Кто-Видит-Из-Воды возмущен твоим вероломством. Ты клялся на воде, что предоставишь мне плот и пропустишь через озеро. Твои клятвы — что водоросли на дне реки. Не стоят ни одной головы надхега, шаман Матнуг. Тогда Тот-Кто-Видит заберет твою жизнь и отдаст ее рыбам. Это будет справедливо, — низкий голос Ога звучал лениво и презрительно.
Плот еще раз качнулся, все больше наклоняясь, и Матнуг закричал, поднимая вверх правую руку:
— Да будет по словам охотника! Да будет ему плот, этот плот, что сейчас заливает вода! Этот плот мы даем охотнику Огу!
Вода тут же успокоилась, и крепко связанные между собой бревна опустились, медленно и осторожно. Речные люди не боялись воды, это Птица понимала хорошо. Но они боялись гнева водяных духов. Как они их называли? Те, Кто Видят?
Матнуг ступил на берег, с достоинством поклонился. Теперь, без черепа зменргаха его голова казалась небольшой и слегка сплюснутой по бокам. Объем ей придавали лишь мелкие редкие косички, укрепленные в один узел и проткнутые длинной рыбьей иглой.
Из озера выбрались несколько воинов — белая глина сбегала с них вместе с потоками воды, обнажая поджарые худые тела. Луки за плечами речных людей уже не выглядели так угрожающе, но на лицах — в глазах, в уголках сомкнутых губ — таилась угроза и недоверие. Они стали рядом с шаманом Матнугом, готовые напасть в любой момент, и темные шесты в руках некоторых из них показались Птице опасным и страшным оружием. Таким шестом речные люди проткнут человека в мгновение ока, с одного удара. Словно кролика или индюшку.
Трава под босыми ногами Речных людей еле вздрагивала, успокоившаяся вода озера ласково поблескивала. В наступившей тишине стало вдруг слышно, как звенят стрекозы и надрываются дневные цикады.
Матнуг какое-то время пристально вглядывался в лицо Ога, и морщины на его лице не менялись и не двигались. Бесстрастно, уверенно, надменно глядел шаман, словно в голове у него созревала какая-то дума, которая нравилась ему, но он не спешил высказать эти мысли и угрозы.