– Это наши соседи. Мы подслушали удивительно громкую вечеринку, происходившую возле звезды альфа Центавра, находящейся всего примерно в четырех световых годах от нас. То есть практически за соседней дверью.
– Вот это да. Вау. Джимми, а не следует ли тебе сообщить об этом по официальным каналам?
– Пока еще нет. В данный момент информация принадлежит мне. И я хочу в первую очередь познакомить с ней своих друзей. Словом, чтоб можно было говорить громко, поднимай на ноги Джорджа, и включайте сеть.
– Нет, послушай меня. Если сигнал подлинный, виртуальная реальность не подойдет, мне нужна настоящая. Скажи Эмилио, чтобы шел к нам. По дороге прихватим Софию и приедем к тарелке. Мы выедем минут через двадцать пять и будем у тебя в… – Она обнаружила, что неспособна сложить два числа. В голове ее воцарилась пустота. Боже мой. Музыка. В четырех световых годах от нас.
– Так, около шести, – сообразил Джимми. – Хорошо, жду вас. И вот что, Энн…
– Ага, поняла, привезти еды. По дороге заедем в «Сеньор Донат».
– Нет. Впрочем, ладно, хорошо. И спасибо. Я как раз это хотел сказать. За вчерашний вечер.
– Ну, если такая новость послана мне за то, что я тебя поддержала, тебе не о чем волноваться, дорогой. Будем у тебя через два часа. И вот что еще, Джимми: поздравляю. Это фантастика.
ЯСНЫМ, ПРОХЛАДНЫМ, но еще бледным утром автомобиль с Эдвардсами и их пассажирами въехал на стоянку, на которой рядом с будкой сторожа находился только «фордик» Джимми.
– Частный тур, мистер Эдвардс? – спросил тот, когда они заглянули внутрь.
– Нет, Джимми Куинн хотел что-то продемонстрировать нам, и мы договорились с ним приехать пораньше, когда здесь меньше народа, – проговорил Джордж. А Энн с невинной улыбкой вручила сторожу пару пончиков.
Целую ночь не смыкавший покрасневших глаз Джимми был слишком заведен для того, чтобы замечать собственную усталость. Как только все разместились в его крохотной кабинке, он схватил пончик, поданный ему Энн, и прикончил его в два укуса, пока включал запись.
Музыка была в основном вокальной. Пение сопровождали ударные и, кажется, духовые, о чем, впрочем, судить было сложно из-за шума, которого оставалось еще немало, хотя Джимми успел уже отфильтровать какую-то часть. И музыка эта не была человеческой. И тембры, и голоса были попросту иными, и разницу эту Джимми не мог описать словами.
– Я могу вывести на экран звуковые сигнатуры, которые покажут графически разницу между их голосами и нашими, – сказал он, – так как можно показать, каким именно образом голос скрипки отличается от трубы. Но не знаю, как словами объяснить это различие.
– Понимаю, что мои слова звучат ненаучно, но это просто улавливается на слух, – согласилась Энн. – Это как отличить голос Ареты Франклин[36] от чьего-то еще по одной ноте. Это просто другая музыка.
Сначала они все слушали и слушали, заново повторяя музыкальный фрагмент, всякий раз вздыхая, когда сигнал терялся в шумах статики как раз тогда, когда музыка начинала казаться им совершенно чудесной. Наконец после третьего раза Энн сказала:
– Ну, хорошо. Что мы можем сказать о них? Они поют группами, у них есть ведущий певец. Значит, у них есть общественная организация. Можем ли мы сказать, что они дышат воздухом, потому что слышим их музыку подобным образом?
– Мы можем предположить, что на их планете существует какая-то атмосфера, в которой могут распространяться звуковые волны, – проговорил Джордж, – однако мы необязательно сможем дышать в ней.
– Итак, у них есть некое подобие легких и рта, и они умеют управлять выходящим из легких воздухом, или чем там они дышат, – добавила к списку Энн.
– Кроме того, они умеют слышать, иначе нет смысла петь, так? – предположил Джимми.
– Язык не кажется мне тональным, – предположил Эмилио, – однако об этом трудно судить, когда люди поют. Угадывается наличие структуры предложения. Я слышу гласные и согласные, а также что-то дающее гортанную смычку. – Ему даже не пришло в голову усомниться в наличии у них гортани. – Джимми, а прокрути, пожалуйста, запись еще раз, хорошо?
Джимми заново включил запись. Сидевшая позади всех, почти в коридоре, за отведенной Джимми конуркой, София наблюдала за Сандосом, уже воплощавшим в жизнь формализованный ею для иезуитов в Кливленде процесс. Он уже начинал произносить какие-то отрывки из этого языка, фразы, произнесенные хором, опробовал фонемы. Не говоря ни слова, она передала ему свой блокнот и стило.
– Думаю, я смог бы овладеть этим языком, – произнес он рассеянно, ни к кому не обращаясь, но уже почти уверенно. Он начал делать записи. – Джимми, а можно я?
36
Арета Луиза Франклин (1942–2018) – американская певица в стилях ритм-энд-блюз, соул и госпел. Наибольшего успеха достигла во 2-й половине 1960-х и начале 1970-х гг.