— Приветствую вас, мистер Флокс, добро пожаловать, сахиб, — посыльный, изящно отдал честь.
— Спасибо, — сказал машинально Питер, подняв в ответ руку в знак приветствия. Посыльный протянул ему тот конец трости, из которой торчало письмо.
— Здесь для вас грамота, сахиб, от масса Ганнибала, сахиб, — объяснил гонец.
Питер осторожно извлек послание из трости и развернул его. Это был листок плотной бумаги цвета слоновой кости с текстом, написанным изящным, каллиграфическим почерком.
— «Дорогой Флокс, — прочел он. — Добро пожаловать! Ни о чем не беспокойтесь. Просто следуйте за человеком с тростью. Г.».
Посыльный широко улыбнулся Питеру:
— Масса, ходить, идти за мной, — сказал он. — Мы идти домой к масса Ганнибал, мы ехать в королевской повозке. За нами доставить багаж масса.
Удивленный до предела, Питер последовал за человеком с тростью. Сойдя на причал, он увидел, что их дожидаются двое рикш — два дюжих зенкалийца. Питер сел в одну коляску, похожую на бамбуковое кресло на колесах, посланник — в другую, и вот они уже катят с ветерком по улицам города.
Достигнув окраины, рикши свернули на широкую, гравийную дорожку и остановились у длинного двухэтажного дома, приютившегося в роще гигантских баньяновых деревьев[12], стволы которых напоминали массивные свечи, оплавившиеся и слившиеся вместе. Посланник повел Питера вверх по парадной лестнице, затем по широкой веранде, где воздух был напоен ароматами всевозможных цветов, растущих в глиняных горшках каждый размером с ванну, в корзинах, развешанных по всей веранде. У двухстворчатой парадной двери посланник остановился и, вынув из кармана серебряный свисток, сыграл на нем короткий, но сложный сигнал приветствия. Каждая створка двери была выполнена в виде украшенной искусной резьбой яванской ширмы. Пока они ожидали, Питер залюбовался крупными голубыми бабочками, похожими на лоскутки неба, — они то взмывали вверх, то устремлялись вниз, облетая цветы и изредка садясь на них отдохнуть и напиться нектара.
Наконец дверь отворилась, и в проеме показался слуга-зенкалиец в накрахмаленной белой униформе с алым кушаком. Взглянув на Питера, он улыбнулся и слегка поклонился:
— С добрым утром, сахиб, мистер Флокс, ты иди, иди, пожалуйста, сюда… Маса иди жди тебя.
Он повернулся и повел Питера по длинному коридору, стены которого были украшены длинными китайскими картинами на шелке. Картины слегка колыхались на ветру, под ними стояли большие китайские вазы с великолепными орхидеями, тончайшие оттенки которых гармонировали с картинами.
Слуга остановился у двери, почтительно постучал и, склонив голову набок, прислушался.
— Ступай прочь, — прорычал изнутри грозный голос. — Ступай прочь, безграмотная бестия… убирайся, нечестивый язычник, подальше от сего обиталища боли и страданий, и что б я больше не видел твою жалкую черную троглодитскую рожу!..
— Это масса Ганнибал, — сказал слуга с видимой гордостью. Очевидно, его не пугали ни грозный голос, ни дикие распоряжения, он приоткрыл дверь и просунул голову внутрь.
— Ступай прочь… СТУПАЙ ПРОЧЬ!!! — прорычал все тот же голос. — Убирайся, сопливый недоносок! Не смей вилять хвостом передо мною, твоя вина неизгладима! Твое счастье, что я добр и благороден, иначе я давно бы упек тебя на двадцать лет на каторгу за покушение на убийство!
— Неужели это Ганнибал Олифант так изощряется? — изумился Питер.
Слуга терпеливо дождался, пока голос хоть ненадолго смолкнет, и произнес:
— Пожалуйста, сахиб, мистер Флокс, он уже пришел.
Последовала краткая пауза, после чего голос снова заревел:
— Ну не стой же там, ты, смертоносный неграмотный, давай нового массу сейчас же, слышишь?
Слуга распахнул дверь и ввел Питера в просторную великолепную комнату метров восемнадцати в длину и девяти в ширину, с невероятно высокими потолками, под которыми лениво гоняли воздух вентиляторы с лопастями, похожими на мельничные крылья. Полированный паркет был устлан множеством пестрых персидских ковров, очевидно достойных того, чтобы выкупать ими королей из плена. Мебель была по преимуществу кашмирская, из темных пород дерева, покрытая затейливой резьбой; на всех диванах и стульях лежали подушки — разноцветный тайский шелк. Стены были увешаны диковинными масками, великолепными картинами импрессионистов, китайскими шелковыми свитками, тибетскими колесами для молитвы, старинными мушкетонами, копьями и щитами. Вдоль стен стояли застекленные шкафы с резными фигурками из слоновой кости, изящной керамикой и книгами в разноцветных переплетах. Книги также стопками громоздились на полу.
