— Ну, так будет, — сказал Питер.
— Ни минуты не сомневаюсь, — согласился Ганнибал. — Ну, ваше преподобие, приготовьте-ка нам кофе — несколько литров горячего кофе — и в путь!
Отважные бойцы встретились с королевской гвардией примерно в четверти мили от водопада, скрывавшего вход в долину. Гвардия состояла из отборных воинов устрашающего роста, которых возглавлял капитан Крэклинг Саммервиль, в свое время служивший в лейб-гвардии Ее Величества. Это был ладный и исправный офицер, державший свою немногочисленную рать в ежовых рукавицах.
Он подошел к Ганнибалу и отдал честь, тогда как воины замерли в ожидании распоряжений.
— Я проинструктировал личный состав, сэр, — сказал Крэклинг. — Спасти долину любой ценой, но кровопролития без надобности не допускать.
— Так точно, — сказал Ганнибал. — Более того, по возможности постарайтесь обойтись без лишнего шума.
— Есть, — ответил Крэклинг. — Об этом я тоже предупредил. Кстати, сэр, я вижу, и женщины с вами? Право, война — чисто мужское дело. Это не для женщин. Заварушка может подняться такая, что впору оглохнуть,
— Вы еще не знаете этих леди, — сказал Ганнибал, которого позабавили рассуждения капитана. — Мисс Дэмиэн и раскрыла весь этот заговор, а ее преподобие Длиннаяшаль мастерит такие бомбы, что хоть записывай ее в партизаны — даром что служительница церкви.
— Ну, раз так, тогда другое дело, — с сомнением сказал капитан, полагая, что Ганнибал все выдумывает, — но лучше пусть все-таки держатся подальше от линии огня.
— Под мою личную ответственность, — сказал Ганнибал.
…Колонна продвигалась к водопаду с величайшей осторожностью, Питер шел впереди. Конечно, было маловероятно, что Лужа со своей шайкой их услышит, но искушать судьбу не стоило. У входа в расщелину капитан поставил стражу из шести человек, а все остальные спотыкаясь и поднимая брызги направились вперед. Когда они добрались до Долины пересмешников, уже занималась заря. В ее бледном жемчужном свете виднелись деревья омбу с массивными кронами на толстых стволах. Когда же свет зари из жемчужного превратился в бледно-желтый со всех сторон раздалось: «Ха, ха! Ха, ха! Ха, ха!» — это здоровались друг с другом пересмешники.
А вот и скала, с которой Одри и Питер попали в долину. Значит, если шайка Лужи будет точно следовать инструкциям девушки, они будут спускаться здесь.
Крэклинг развернул свои силы, оцепив место предполагаемой высадки, а остальные заняли позицию поодаль. Утренний воздух был прохладен, и Одри покрылась мурашками — отчасти от холода, отчасти при мысли, что Лужа каким-то образом почует, что его провели, и не заявится. Последние клочья тумана, похожие на лебяжий пух, растаяли, и небо озарилось яркой голубизной.
— Скоро будут, — прошептал Питер, глядя на часы. — Я только боюсь, что наш друг Лужа не спустится с ними. А так не хотелось бы, чтобы он улизнул!
Капитан Паппас, сидевший неподалеку, словно хмурый медведь, придвинулся поближе и взглянул на Питера своими хитрыми черными глазками.
— Не волнуйтесь, мистер Фокстрот, — произнес он рокочущим шепотом. — Даже если он удерет отсюда, ему не удрать с Зенкали.
— Почему? — спросил Питер.
— Он заплатил мне пятьсот фунтов, чтобы я отвез его в Джакарту, — бесхитростно сказал капитан Паппас, — но после скандальной истории с мисс Одри я его не повезу.
— Ты хочешь сказать, что если бы он не тронул Одри, но погубил долину, ты помог бы ему смыться? — спросил ошеломленный Питер.
Глаза Паппаса снова заблестели.
— Еще чего! Просто попросил у него плату вперед. А какой идиот платит вперед? Сам видишь, делец он никудышный. Ни один грек не стал бы платить вперед. В общем, я проинформировал мистера Ганнибала о планах Лужи, его схватят — и долина спасена. Все будет о'кей! — сказал он.
— Ну а… пятьсот фунтов? — спросил в свою очередь Ганнибал.
— А что пятьсот фунтов! Так я и вернул их этому мошеннику! — раздраженно сказал Паппас. — Греки так не делают бизнес.
Прежде чем они возобновили дискуссию о этой любопытной деловой этике, возле них неожиданно возник капитан Крэклинг.
— Ну, теперь потише, сэр, — сказал он Ганнибалу. — Мой человек, которого я послал на высокое дерево, дал знать что противник появился.
Питер и Одри переглянулись: они чувствовали себя победителями оттого, что Лужа явился-таки в расставленную ловушку. Джу медленно сложила ладони вместе, даже невозмутимый Ганнибал был взволнован. Только капитан Паппас оставался бесстрастным — у него был вид человека, озабоченного лишь тем, как лучше потратить пятьсот фунтов.