Ей тоже очень хотелось поскорее отведать чудесного бульона. Монах же тем временем очистил кочаны и положил листья в горшок. Немного погодя он сказал:
– Теперь бы ещё кусок колбаски, и вы увидите, что такого бульона не едал даже папа римский!
Хозяин принёс колбасы. Монах опустил её в горшок и принялся усердно пробовать пищу.
– Ну что, готово? – с нетерпением спросила хозяйка.
– Обождите, обождите… – бубнил монах, глотая ложку за ложкой и облизываясь.
– Я принесла сала и буду пробовать первой! – не унималась дочка.
– Нет, я! Я принесла капусту! – не уступала мать.
– Да кто тут хозяин! – рассердился староста. – Я отдал ему чуть ли не полколбасы и никому не уступлю права отведать первым бульон из камня!
Так они спорили, ожидая, что монах предложит им по чашке бульона, но святой тем временем всё пробовал, пробовал чудесный бульон – не маловато ли соли, хватает ли перцу – и так очистил горшок до самого дна. Все с удивлением уставились на камень: камень лежал на дне горшка и не стал ничуть меньше, а ведь он варился так долго. Это было настоящее чудо!
– А что же теперь будет с камнем? – в один голос воскликнула вся семья.
Монах спокойно ответил:
– Я его вымою и возьму с собой. Я вижу, что и в другой раз он может мне пригодиться.
С этими словами хитрец положил камень в свой необъятный кошель и распрощался с хозяевами.
Так монах пообедал, где ему не хотели дать ничего. А жадный староста и его любопытные дамы до сих пор ещё вспоминают, какой чудесный аромат шёл от горшка, в котором святой отец варил бульон из самого обыкновенного камня.
МОНАХ БЕЗ ЗАБОТ
Из города в город, от деревни к деревне ходил Жуан – Монах без забот. Не зря его так и прозвали. Куда ни придёт – там смех и веселье. Другие монахи – чуть на порог – забубнят молитву, а потом тянут руку за подаянием. А Жуан ничего не просил. Споёт, даже спляшет – всех насмешит. Ну как не угостить весёлого парня! Всюду бывал Жуан, многое повидал, обо всём умел рассказать. Где правду скажет, где и соврёт, да так складно – заслушаешься! Пошла о нём слава по всей стране, что всё на свете знает Жуан, что умнее Жуана нет никого в королевстве.
В конце концов услыхал про монаха даже король и приказал позвать во дворец Жуана.
– Ты Жуан – Монах без забот?
– Я, ваша милость.
– А это правда, что ты забот не знаешь?
– А какие же у меня, ваша милость, заботы? Сегодня тут, завтра там: поел, поспал – и опять в дорогу.
– А ещё говорят, что тебе всё на свете известно.
– Раз говорят, значит, правда! – ответил беззаботный монах.
«Как же так? – подумал король. – У всех заботы, даже у меня, короля, и то заботы, а этот монах без забот живёт. Ну нет, заставлю я его призадуматься!»
И сказал Жуану:
– Я загадаю тебе три загадки, сеньор всезнайка, и если ты мне на них через три дня не ответишь, тебе отрубит голову королевский палач.
– Какие же это загадки?
– Ты должен ответить мне, сколько весит Луна.
– А ещё? – не моргнув глазом, усмехнулся монах.
– Сколько в море воды?
– Это же пустяк! – А сам подумал: «Пропала моя голова!»
А король уже последний вопрос задаёт:
– Скажешь, о чём думает твой король. Ступай!
Вытолкали слуги Жуана за двери. Хоть и был он Монах без забот, да приуныл поневоле.
Идёт печальный: судите сами – кому охота с головой расставаться?
Навстречу мельник:
– Ола, сеньор Жуан – Монах без забот! В первый раз вижу тебя таким печальным! Неужели и тебя одолели заботы?
– Целых три.
– Да ну?
– Три загадки! Загадал мне их сам король, и если я на них через три дня не отвечу, мне отрубит голову королевский палач.
– А какие же это загадки?
– Сколько весит Луна?
– А ещё?
– Сколько в море воды?
– Это же пустяк!
– А потом я должен ответить, о чём думает сеньор мой король. А почем я знаю, о чём думает его милость? – развёл руками Жуан.
– Да разве же это заботы? – рассмеялся мельник.
– До смеха ли тут?
– Не горюй! Ты отдашь мне свою одежду, я оденусь в твою рясу и пойду к королю. Сам отвечу на все загадки, а не дам Жуана в обиду!
Так и сделали.
Через три дня, под вечер, присылает за Жуаном король. Ввели во дворец монаха. Ряса до пят, капюшоном лицо закрыто – монах как монах. Конечно, это был не Жуан, а мельник, но разве знал об этом король?
Он сказал:
– Начнём! – и задал первый вопрос: – Сколько весит Луна?
Монах указал рукой за окошко, где на небе уже поднимался месяц, и спросил короля:
– Что вы видите, ваша милость?
– Луну.
– Всю?
– Нет, только четверть.
– Вот и весит Луна только четверть пуда.
Покачал король головой, но не сумел возразить монаху. Задал второй вопрос:
– Сколько в море воды?
– Сейчас сосчитаю. Но, ваша милость, прикажите сперва закрыть все реки, а то вода набежит – и мне вовек не окончить счёта!
Прикусил губу с досады король, а сам думает: «Хитёр монах, да меня не перехитрит, – ни за что на последний вопрос не ответит». Нахмурился и спросил:
– Отвечай, всезнайка! О чём думает твой король? Ну, что ж ты молчишь? Не знаешь?
– Почему не знать, ваша милость, – с усмешкой ответил монах. – Вы думаете, что говорите с Жуаном, с весёлым монахом, что живёт без забот, а я совсем не монах, я – мельник!
Он сбросил рясу, и король остолбенел от изумления. Когда же пришёл в себя, мельник был уже далеко: у городских ворот отплясывал он весёлый танец вместе с беззаботным Жуаном.
ГОВОРЯЩАЯ РЫБКА
В монастыре, после вечерни, собирались монахи на ужин.
Послушник Амбросиу тоже пришёл в столовую. Он занял место у самой двери, потому что был ещё совсем молодым монахом и другого места ему не полагалось.
Подали рыбу.
Амбросиу посмотрел в тарелку, а рыбёшка досталась ему такая маленькая – ну не больше мизинца!
А в то же время отцу-настоятелю поднесли на блюде такую огромную рыбину, что даже трудно было себе представить, как справится он один с таким чудовищем! Однако святой отец не смутился и двумя руками решительно пододвинул блюдо к себе поближе.
Послушнику стало обидно.
«Ну, погоди же, толстый обжора, – подумал он, – я отучу тебя кормить людей впроголодь!»
Подмигнув соседям, он низко склонился над тарелкой и принялся громко нашёптывать что-то своей маленькой рыбке, словно беседуя с ней по секрету.
Настоятель заметил это и удивлённо спросил:
– О брат Амбросиу, что ты шепчешь там над своею рыбой?
Послушник смиренно ответил:
– О преподобный отче! Простите, что я нарушил тишину, но я спрашивал эту рыбку, не встречала ли она моего отца-рыбака, который утонул в море.
– И что же она ответила? – заинтересовался толстый монах.
– Ничего не ответила, – глубоко вздохнул Амбросиу. – Моя рыбка ещё слишком мала, чтобы об этом помнить. Но она сказала… – Тут Амбросиу понизил голос и, указывая пальцем настоятелю в тарелку, закончил: – Она сказала, что, наверное, о нём знает та большая рыба, что лежит на вашей тарелке!
МЕШОК ОРЕХОВ
Собрались друзья на пирушку. Пятеро было женатых, а шестой – холостой. Он был аббатом.
Пировали весь день – развеселились. Вот и стал преподобный аббат подтрунивать над друзьями:
– Все вы женаты, я один – холостой, и живётся мне лучше всех. Сам я хозяин в доме, куда хочу – туда и пойду, что хочу – то и возьму, никого не спрошу. А вами жёны весь день командуют; у вас в доме, как говорится, курица умней петуха! Ну, скажите, что я не прав!