Хозяин кафе оказался алломорфом. Я раньше их никогда не встречала, только слышала, да смотрела пару передач. Алломорфы в своем истинном виде представляли собой сиреневую массу с фигурой снеговика: три шара, перетекающих друг в друга, лицо есть, но черты очень не выражены. Двигаются они, словно перетекая, и масса, из которой состоит их туловище, постоянно колышется, пузыриться, словно внутри не переставая идет какой-то процесс. Конечностей нет, но в случае необходимости они выпускают из тела нужное количество щупальцев, которые с легкостью втягивают обратно. Но самое удивительное было не это: начиная общаться с кем-либо, алломорф менялся. Его тело инстинктивно начинало копировать внешность собеседника, конечно, весьма условно. Копируя человека, он не превращался в человека, но у сиреневого туловища появлялись руки, черты лица, иногда даже отрастали волосы или менялся голос. Оставалось только гадать, какая причуда эволюции подарила им эту способность. И зачем?
Я склонилась над путеводителем, бегло просматривая яркие иллюстрации, пытаясь определить, что интересного здесь есть, и где это «что» находится. Джаспер же решил идти простым путем и обратился сразу к хозяину.
— Вы не подскажете нам с товарищем, что здесь у вас можно посмотреть, так чтобы не очень дорого и добираться недалеко.
— Но чтобы впечатления были незабываемые! — добавила я, поднимая голову, и даже вздрогнула от неожиданности. На меня смотрело лицо Джаспера, но было оно сиреневого цвета и располагалось на бесформенном туловище хозяина кафе. «Жуть какая!» — подумала я, сглотнув.
Алломорф же улыбнулся приветливо Джасперовыми губами и, пролистнув несколько страниц, ткнул пальцем (о! у него теперь и руки появились!) в изображенный на странице водопад. Водопад сиял на солнце, переливаясь всеми цветами радуги. Красота неописуемая, и это только на фотографии!
— Стеклянный водопад, — пояснил алломорф. — Там, где нет защитного купола, жара стоит неимоверная, такая, что песок плавится и, соответственно, подобно водопаду струится со скал. Чудо нашей планеты, так сказать. Туда, конечно, без защитного костюма не сунешься, но есть способ проще. По монорельсу доберетесь туда за два часа. Поезд отходит от вокзала, кстати, через несколько минут. Он идет в область Катаан, там уже территория Занов, но это неважно… Так он как раз проезжает мимо Стеклянных водопадов.
— Прямо по открытой местности? — изумилась я. — А как же защитный купол?
— Волноваться не о чем, поезд несколько минут идет под открытым небом, но он оснащен защитным экраном, так что вы не почувствуете никакого дискомфорта.
— Здорово! — воскликнула я, готовая бежать на вокзал, но алломорф предупреждающе поднял руку.
— Об этом волноваться не стоит. Но есть другое: поезд делает небольшую остановку в местечке, где заправляет конгломерат Вилор, у них недавно приостановили лицензию…
Хозяин кафе понизил голос:
— Было несколько случаев нападения на прибывших. Дело неслыханное! Плохо то, что конгломерат, по сути, никому не подчиняется. Теперь, без лицензии, они не могут принимать корабли. И сейчас они, обозленные, готовы пойти на все. Территория там маленькая, поезд делает остановку всего на пару минут, поэтому, если будете сидеть тихо, бояться вам нечего…
— Спасибо! Мы поедем! — воскликнула я.
— Стоит ли? — с сомнением произнес мой приятель.
— Боишься? — поддела я его.
— Я-то нет. А вот ты…
— Я тоже не боюсь! Вот еще! — перебила я его.
Через несколько минут мы сидели в серебристой капсуле, больше похожей на огромную пулю, чем на поезд. Окон здесь не было, но были экраны, передающие окружающую нас местность в мгновенном режиме, так что создавалось ощущение, будто мы смотрим в окна. Несколько минут мы молчали, поглощенные разглядыванием проплывающих мимо причудливых зданий, гигантских хранилищ и спешащих по своим делам местных жителей, принадлежащих к самым разным расам.
— Какой он все-таки чудной, — сказала я вдруг.
— Кто? — не понял Джаспер, оторвавшись от экрана.
— Ну, алломорф. Хозяин кафе. К чему эта мимикрия?
— Ясно к чему, — сказал Джаспер, пожав плечами, мол, как ты сама не могла догадаться. — Алломорфы по природе хищники. Когда-то, на заре их эволюции, это очень помогало им охотиться. Подходит, допустим, такой алломорф к стаду потенциальной добычи, отрастит себе парочку перьев или, к примеру, хобот. Вот, мол, ребята, я свой. И только те успокоятся, он, ам, и схарчил зверушку!
— Ужас какой! А вдруг ты ошибаешься! Может быть, наоборот, это способ защиты: ребята, я свой, не ешьте меня.