— Кто приехал, мам? — спросил Райан.
— Кэлхоуны.
По выражению лица Гая можно было понять, что отец заставляет его извиниться.
— Вот это да! Ты шутишь? — Райан посмотрел в окно, и брови его удивленно поползли вверх. — Как я все это ненавижу!
— Для Гая это в два раза труднее, чем для тебя. — Кортни открыла дверь и вышла на крыльцо встретить гостей.
Джерет стоял, скрестив руки на груди, и ждал. Пытаясь казаться невозмутимым, Гай выступил вперед:
— Здравствуйте, миссис Мид. Райан дома?
— Да. — В это время Райан появился на крыльце и стал около матери.
— Я прошу извинения за то, что плохо говорил о твоей маме, Райан, — промямлил Гай, глядя в землю.
Он поднял глаза на отца, они обменялись молчаливым взглядом, и Джерет кивнул. Кортни понимала, как трудно было мальчику произнести эти слова, как отчаянно он хотел сейчас одобрения Джерета. Вся воинственность и невозмутимость в Гае пропали.
— Ладно, все нормально, — поддержал сына Джерет, хотя тон его оставался строгим.
— Спасибо, Гай, — тихо поблагодарила Кортни, чувствуя несмотря ни на что невыносимую жалость к этому мальчику. — Райан, почему бы тебе не показать Гаю раненую утку, которую мы сегодня нашли? — предложила она.
— Хорошо, мам. Только накину пальто. — Райан оделся, и мальчишки пошли по тропинке к клеткам.
Кортни повернулась к Джерету и посмотрела ему прямо в глаза.
— Спасибо, — сказала она. — Я знаю, как это было трудно для вас обоих.
— Да, но необходимо. Думаю, это будет хороший урок для Гая.
— Хотите войти? — спросила хозяйка. — Я приготовлю горячий шоколад.
— Хочу.
Следом за ней Джерет вошел в дом, неторопливо и внимательно осмотрел все кругом. А когда, сняв куртку, устроился в кухне за столом, то, казалось, заполнил собой все пространство.
— Я думаю, Гай очень нуждается в вашем одобрении, — сказала Кортни.
— Я знаю. Раньше, до смерти Лии, он не был таким. Может быть, моя жена давала ему то, чего не могу дать я?
— Конечно, это так. Мать и отец играют разные роли в жизни детей. Но ведь вы никогда не были к нему равнодушны, интересовались его жизнью и высказывали свое одобрение? Это так?
— Так, — горько подтвердил Джерет. — Я люблю его и хочу, чтобы он знал об этом.
— В отличии от вашего отца?
— Вы правы.
— Не беспокойтесь, — Кортни поставила на огонь кастрюлю и достала молоко. — Если вы любите сына и вам не безразличны его жизнь и поступки, вы сделаете все абсолютно правильно.
— Надеюсь, что так.
Кортни помешивала молоко, задумчиво глядя, как поднимается пена. Джерет, положив раненую ногу на табурет, взял со стола книгу и прочитал вслух название «Миграция птиц».
— Это ваш учебник? — спросил он.
— Да, иногда я занимаюсь рядом с Райаном, когда он готовит уроки. И если ему бывает трудно — я тут, рядом, чтобы помочь.
Джерет отложил книгу.
— С тех пор, как умерла Лия, Гай совершил много странных поступков, словно затаил на всех злость…
Шаги, раздавшиеся на крыльце, заставили их прервать разговор. Вернулся Гай.
— Папа, пойдем посмотришь, какие у них замечательные птицы. А сокол Эбенезер даже садился мне на плечо. Райан научил меня, как нужно свистеть. Пойдем, я покажу тебе.
Джерет накинул куртку, взял костыль и встал.
— Ну, пойдем посмотрим, пока миссис Мид варит нам шоколад.
— Ты любишь горячий шоколад, Гай? — спросила хозяйка.
— Да, мэм. Пап, у них есть дикая утка с подбитым крылом, но она подходит к Райану, и он может взять ее в руки.
— Вот это да! — Джерет посмотрел на Кортни и подмигнул ей.
Дверь за ними захлопнулась. Провожая их взглядом, Кортни видела, как отец и сын спустились по ступенькам, пересекли двор… Вдруг она погасила огонь, вытерла руки о полотенце и, накинув куртку, побежала за ними. Джерет с мальчиками стояли внутри огромной проволочной клетки.
— Кто построил такой вольер? — спросил Джерет, когда она подошла.
— Администрация заповедника, — ответила Кортни. — У нас их два. Они дают птицам некоторую свободу.
На ветке клена сидел Эбенезер, молча наблюдая за компанией. Гай свистнул ему.
— Он уже прилетал на мой свист, — похвастался он.
Райан посмотрел на Джерета: