Только услышав обращенный к ней голос Майры, Кортни вышла из оцепенения.
— Так вы согласны, Кортни?
— Я? Ах, да, конечно.
— Отлично. Так и запишем, ответственный за декорации — миссис Мид.
— Я помогу вам, — с улыбкой произнес Джерет.
Кортни попыталась взять себя в руки. Что происходит с ней?
— Итак, за декорации отвечают Кортни и Джерет. Теперь, кто будет организовывать соревнования по бегу «на трех ногах»?
— Думаю, что не я, — пошутил Джерет, и дамы захихикали.
«Боже, когда закончится это утро?» — спрашивала себя Кортни. Ей было ясно одно, когда собрание, наконец, завершится, Джерет ни в коем случае не уйдет первым. В конце концов все вопросы были решены. Дамы любезно прощались с хозяйкой, и Кортни решила попробовать:
— Майра, по дороге домой ты будешь проезжать мимо ранчо Джерета. Он выращивает великолепных скакунов, ты обязательно должна попросить его, чтобы он показал своих лошадок.
Но Джерет опередил нарушающий его планы ответ, ловко парировав:
— Обязательно, Майра. Приезжайте в воскресенье, к трем часам. Будут еще кое-какие гости. А сегодня вы сможете посмотреть только на пустые конюшни, коней отвели на пастбище. Я хочу немного задержаться и помочь своему сопредседателю убрать посуду.
Сердце Кортни упало. С нее достаточно на сегодня переживаний, не хватало только того, чтобы Джерет остался и продолжил свои издевательства.
— В этом нет никакой необходимости! — сухо отрезала она.
— Следующее заседание проводится у меня, — быстро вставила Тина. — Вы сможете мне помочь с посудой.
Джерет засмеялся, а Кортни холодно улыбнулась, едва подавив желание предложить Тине, чтобы та забрала его с собой прямо сейчас.
Стоя на крыльце, Джерет тепло прощался с дамами, словно это был его дом, а он — хозяин. Не говоря ни слова, Кортни принесла из гостиной парку и шляпу, положила на пол у него за спиной, помахала гостьям рукой и закрыла дверь перед самым носом мистера Джерета Кэлхоуна. Она подождала за дверью несколько минут, ожидая, что он попробует вернуться. Ничего подобного. Возможно, Джерет понял ее намек, подумала Кортни. Однако такая легкая победа ее обескуражила. Уйти ни с чем явно не входило в его планы.
Кортни прошла в гостиную и выглянула в окно. Над дорогой висело облако пыли, но ни одной машины не было видно. Не было и красного грузовика.
От сердца у нее отлегло. Все утро Кортни провела в страшном напряжении, только сейчас ей удалось свободно вздохнуть. Джерет Кэлхоун уехал. Но освободиться от его странного очарования она так и не сумела. Кортни собрала посуду на поднос и понесла на кухню. Первое, что она увидела, открыв дверь, был Джерет Кэлхоун. Он сидел за столом, раненая нога, как обычно, устроена на стуле, и — улыбался ей.
Глава 8
Второй раз за это утро поднос едва не выпал из рук Кортни.
— Как вы здесь очутились?!
— Какой теплый прием! Я вошел через черный ход. Видите ли, я не собирался возвращаться домой. Позвольте, я помогу вам вымыть посуду.
— Спасибо, но вам нельзя стоять, да тут, собственно, и нечего убирать. — Кортни держала перед собой поднос как щит. — Вы знаете, что такое — злоупотреблять гостеприимством?
— Да, Малыш. Я не стану этого делать. — Джерет встал.
— Не подходите ко мне близко!
— Ну почему, Малыш, вы ведете со мной как неискушенная нервная девица? — Кортни швырнула поднос: чашки зазвенели, и сливки вновь расплескались.
— Я веду себя так, как любая нормальная женщина должна вести себя с таким возмутительным грубияном, каким являетесь вы.
Джерет шагнул вперед, и Кортни едва не бросилась бежать прочь. С трудом удержавшись на месте, она про себя повторила: «Нервная девица!.. Ах, чтоб его… Жестокие слова, словно соль на рану…» Кровь стучала у нее в висках, во рту пересохло.
— Из-за вас со мною случится сердечный приступ, — сказала она.
— Тут у нас много общего. У меня из-за вас уже сердечный приступ. Вы называете меня толстокожим. Думаю, что толстая кожа как раз у вас, Малыш. Ведь утром вы переживали те же чувства, что и я.
Кортни не требовалось спрашивать, какие именно чувства Джерет имеет в виду. Ее разрывали противоречия: ей хотелось, чтобы назойливый гость наконец ушел, но в то же время она страстно желала броситься в объятия его сильных рук, протягивая губы для поцелуя.
— Вы не обращаете никакого внимания на мои слова, — сказала она.
— В вас, Малыш, скрывается слишком страстная натура, чтобы корчить из себя ледышку.
— Ледышка?! Черт с вами, Джерет Кэлхоун, раз вы так говорите! — И Кортни, раскрыв объятия, бросилась ему навстречу, увидев мгновенную вспышку удивления — или удовлетворения? — в глазах Джерета. Обеими руками она обвила его за шею и крепко прижалась к полураскрытым в ожидании губам, вложив в поцелуй все свои противоречивые чувства. Страсть, проникающая в нее с пылкими лобзаниями Джерета, потрясла Кортни до глубины души. По комнате словно пронесся ураган. Кортни застонала, внутри у нее разгорелся пожар. Она жадно впилась в обжигающие губы мужчины, позволяя его языку плавно продвигаться в нежные глубины своего рта. Сладостная истома охватила ее, стирая в памяти все насмешки и колкости, так раздражавшие ранее. Кортни забыла и о том, что пыталась что-то доказать.