Зачем пришел спрашивается?
Наверное, чтобы закинув ноги на подоконник любоваться видом заснеженной Москвы. Слушать Blue October в наушниках и мечтать о том, что могло бы, но не произошло. Пока не произошло. Ключик к Анастасии оказался до банальности простым, и он полностью устраивал Седова. Пожалуй, во всем была только одна заминка...
- Какого черта?! - из левого уха выдернули наушник.
- Я атеист, - напомнил Юрий. - И не ори, пожалуйста, голова раскалывается, - мужчина выключил музыку, вынул второй наушник и развернулся к другу.
Макс долго не мог прийти в себя. Всем своим видом от кончиков вставших дыбом волос, до развернутых в отрицании плеч, он выражал крайнюю степень изумления, возведенную в квадрат. Только через несколько минут мужчине удалось моргнуть. Затем оттаять, а следом проблеять:
- Эээт-то что?!
- Хм... - если объяснять, то с самого начала, а оттуда и до конца примой путь, а травмировать Лазарова перед совещанием не хотелось. - Долгая история.
- Не хочешь рассказывать, - констатировал факт Максим. Седов улыбнулся. В общем-то он и раньше не слишком распространялся о своих ночных похождениях, так что скрытность не должна вызвать особых подозрений. - Но ночь ты провел отлично? - прозвучал полувопрос.
- Незабываемо, - приподнял брови и улыбнулся вице-президент. И плевать на ноющую после ванны поясницу, местами сожженную от химикатов кожу и больную голову.
И, наверное, все прошло бы удачно, если бы не...
Телефон на столе ожил.
На дисплее высветилось 'Настя'.
Юра скосил глаза сперва на телефон, затем на Максима. Друг прекрасно видел название абонента. Карие глаза Лазарова превратились в два пережженых куска сахара. Губы искривились в пластилиновой усмешке. Максим наклонился, поймал взгляд друг и спросил:
- Не ответишь?
Умный зараза... два на два множить умеет.
- Почему же, отвечу. Здравствуй, - уже в микрофон произнес Седов. - Ооо, даже так? Конечно, раз так надо, - мужчина сделал знак Лазарову выйти. Но тот демонстративно уселся на гостей стул, откинулся и принялся качаться на нем. Не спастись... - Здравствуйте. Да, я сделал Насте предложение... - Макс грохнулся со стула. И остался лежать. - Нет, я абсолютно нормален. Да, психическими заболеваниями не страдаю. Что вы, откуда у Насти ружье? Есть говорите?! Нет-нет, будьте уверены - она его не применяла. Хорошо, благодарю за приглашение, ага. Нет, не надо, я позже ей перезвоню. Занят немного...
И стремительный удар в ухо выкинул мужчину из кресла. Седов не сразу поднялся на ногу. Друг ударил на редкость удачно почти отправив Юрия в нокаут. В голове помимо колоколов зазвучали сирены скорой помощи.
- Сука! - опираясь на стол, Максим тряс головой. Похоже, он сам был не в восторге от того, что сделал.
- Успокойся, - пробормотал Седов. В его голове теперь взрывались огненные фейерверки.
- Успокоиться? Успокоиться?! Ты переспал с ней! - долбанул по столу кулаком мужчина.
- С чего ты взял? - вице-президент встал.
- Ты сам сказал только что! - выдохнул Лазаров.
- Я сказал, что сделал ей предложение, а не переспал.
- А разве предложение делают не после того, как...
- Не в моем случае! - отрезал вице-президент.
Максим внезапно сдулся. Он нахмурился, сгорбился и развернулся, чтобы уйти, но все же нашел в себе силы пробормотать прежде:
- Прости...
И было Лазарову как-то чертовски больно.
И глаза щипало от непрошенных и совершенно неприемлемых для мужчины слез.
И горло перекрыл жуткий спазм.
Максим зашел в туалет. На полную включил холодную воду и сунул ладони под тугую струю. Набрал пригоршню и ополоснул лицо.
Он же не плачет, нет?
Нет.
Это капли водопроводной хлорированной воды повисли на ресницах. А в груди болит от защемленного когда-то позвонка. Врач ведь сказал, что могут быть приступы от неловких движений, а он как раз не очень хорошо повернулся когда лучшему другу морду бил.
И убить этого... пидораса... хочется из-за... да просто хочется! И Птица тут совершенно не при чем.
Птица...
Как же она... Почему согласилась. Она Юрку каких-то два дня знает! А его, Макса, всю жизнь, так почему...
- Лазаров, что с вами? - на периферии мелькнула тень. Будучи погружённым в свои мысли мужчина не узнал голос.
- А? - прищурился Максим. - Что вы спросили? - он узнал президента компании.
- Вы в порядке? Выглядите не важно, - мужчина открыл кран и принялся тщательно мать руки, ожидая ответа.
- Да. И чувствую себя так же, - усмехнулся Лазаров. Он оперся на раковину и взглянул на свое отражение. Зеркало захотелось разбить. Головой.
- Заболели?
- Не уверен. Возможно, - тяжело вздохнул мужчина.
- Шли бы вы домой, Лазаров. Посидите пару дней, в выходные отоспитесь, съездите на природу... Идите, идите, прямо сейчас идите.
- Хорошо. Спасибо. Я пойду, - и пошел. Он даже забыл выключить воду и вытереть руки. Максим действительно направился домой, только не к себе...
Тринадцатый полет
Я позвонила на работу с мобильного и предупредила всех о своем отсутствии. На сегодня точно. Ближайшую неделю возможно. Оставшуюся жизнь под вопросом. Мастер-приемщик попросил не торопиться с решением они хотя бы отдохнут от меня немного, ибо вечные советы из-за левого плеча их уже достали, а некоторые сотрудники сервиса меня уже нечистой силой считают из-за этой привычки. Вот за что люблю свой коллектив, так это за честность. Впрочем, терпеть не могу за тоже самое.
От Юрия я поехала к родителям. Давненько у ним не заглядывала, хотя живу в соседнем доме, где три года назад приобрела убитую в хлам девушку, но дела и неожиданные встречи последние две недели не позволяли навестить стариков. Хотя моих предков так лучше не называть... Они у меня боевые. Правда, кое-кто считает, что придурковатые, но с этим кое-кем я месяц назад 'поговорила'. Вроде бы его еще из больницы не выписали.
Кроме того посоветоваться надо. Я не думала, что Кашемир сможет меня удивить больше, нежели утром, однако у него получилось - он меня замуж позвал!
Сказал, что я его идеал.
Что всю жизнь ждал именно меня.
И готов еще подождать, но лучше не надо.
Я, конечно, посмеялась. Потом подавилась. Дальше чуть водой не захлебнулась. И едва не выкашляла легкие от проявленной Кашемиром заботы. Затем сбежала, пообещав ответить когда дар речи из длительной прогулки вернется, а мозг выйдет из крутого пике. Если он вообще из него выйдет...
Я сомневалась, ибо по улице шла на автомате. Очнулась у входа в метро. Спустилась. Полчаса смотрела на переплетение разноцветных линий и пыталась вспомнить на какой станции мне выходить, но вместо схемы глаза видели разноцветные свадебные ленточки на машинах, а совмещенные станции представлялись в виде переплетенных свадебных колец. Пришлось позорно отступить.
В качестве вынужденного компромисса я навернула три круга по кольцевой ветке, пока в голове не всплыло название нужной станции. Мой радостный вопль распугал плотную толпу пассажиров, а кто-то даже поинтересовался тянет ли открытие на Нобелевскую премию... По мне так оно могло потрясти основы мироздания!
До родителей я добралась за сорок минут.
Дома было все как обычно: отец матерился на автомобильных форумах в хвост и гривы чехвостя доморощенных мастеровых и любителей колхозного тюнинга, а мамашка до одури лупила грушу.