Левон Адян
Птица с перебитыми крыльями
© Левон Адян, 2020
ISBN 978-5-4498-8102-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
О, как печально видеть глаза птицы с перебитыми окровавленными крыльями, которая напрасно бьётся ими о камень, чтобы снова взмыть ввысь — к небу и солнцу.
Часть первая
Глава первая
— С добрым утром.
— Привет.
— Сидишь дома, отдыхаешь и знать не знаешь, что к тебе пожаловал гость из Еревана.
В звонке Арины не было ничего странного. Её манера говорить и задушевно, и при этом наступательно тоже была привычной. Но то, что произошло потом, по-настоящему меня удивило.
— Любезная Арина, — с беззлобной иронией сказал я, полагая, что в эфире сейчас идёт передача, в отделе, кроме неё, ни души, вот она, скучая в одиночестве, и позвонила. — Прошу прощения, начисто позабыл доложить вам, что по устной договорённости с главным редактором я готовлю дома срочное сообщение. По всей вероятности, главный в свой черёд забыл предупредить вас об этом. Прошу покорно, будьте снисходительны, простите нас и примите искренние заверения в глубоком почтении.
Арина приходилась мне по мужу дальней родственницей. Года три назад летом явился в редакцию мой родственничек и начал с того, что женили они младшего сына на девушке из Карабаха, сноха оказалась хоть куда, хорошо печатает и в компьютере разбирается, но без знакомства, сами понимаете, на работу не устроиться, коли можешь, дескать, помоги, с институтом у неё порядок, окончила в нынешнем году с золотой медалью. «Институтов с золотой медалью не заканчивают, — улыбнулся я, вполне, впрочем, добродушно. — Может, университет?» — «Мне-то почём знать, может, и университет, — виновато согласился дальний родственник. — Я простой парикмахер, откуда мне про такие вещи знать?» Я попросил главного редактора, тот возражать не стал: «Ну, раз уж ты говоришь, не буду же я против». — «Пусть утром придёт, — сказал я, выйдя из кабинета шефа. — И пусть возьмёт документы».
Так Арина и очутилась в редакции нашей программы Госкомитета по радио и телевидению Азербайджана. С первого своего дня в редакции стройная, с нежным, хорошеньким смуглым личиком и огненным блеском чёрных глаз Арина выказывала мне явную симпатию. Хотя это вовсе не мешало с присущей ей горячностью и порывистостью потчевать меня пряностями из золотого фонда своего неисчерпаемого карабахского лексикона: ну ты и тип, где тебя вчера носило? Или: ты с кем это лясы точил, битый час дозвониться не могла.
— Что за гость? — спросил я, чувствуя, что Арина не одна, иначе вряд ли молча проглотила бы мои беззлобные укольчики.
— Я же сказала — гость из Еревана, — прикидываясь обиженной, ответила она. — Ереван — это столица Армении.
— Молодец, — откликнулся я, — просветила. Передай ему трубку.
— Здравствуйте, Лео, — послышалось в телефоне после паузы. — Меня зовут Армен, Армен Арутюнян, я начинающий поэт. Привёз вам привет от Авика Исаакяна, внука великого нашего поэта Аветика Исаакяна, — скороговоркой протараторил незнакомый мне голос. — Видите ли, сегодня мне непременно надо вас повидать; это что-то вроде мечты, она должна исполниться, мне, Лео-джан, нужно встретиться с вами, у меня важный разговор, не телефонный, сами понимаете. По словам Авика, здесь, вдали от родины, ты, Лео-джан, чего уж тут скрывать, единственный, кто способен протянуть мне руку помощи. Могу я прямо сейчас зайти к тебе? Девушки в общих чертах объяснили мне, где твой дом. Замечательные девушки, между прочим, сама любезность и добропорядочность. Вы ведь живёте по соседству с иранским консульством, верно?
— Верно, — невольным эхом отозвался я, мало что поняв из его скороговорки. — Дом тридцать, второй подъезд, квартира шестнадцать.
Не прошло и четверти часа, как Армен позвонил в дверь. Улыбчивый, плечистый, он производил приятное впечатление.
— Вы впервые в Баку? — спросил я, чтобы хоть что-то сказать. Предложил ему присесть и принялся готовить кофе.
— Впервые, — кивнул Армен. Сесть он не сел, предпочёл пройтись по моему жилью и внимательно его осмотреть. — Я здесь меньше недели, остановился у родственника в Баилове. В огромном городе живёшь, Лео-джан, замечательном, беспокойном, жизнь здесь ослепительная. Жить в большом городе — счастье. А море! Одно море чего стоит! Я прямо-таки влюбился в Баку, честное слово, полюбил его всем сердцем, и если дела мои пойдут на лад, я его сто лет буду помнить. Правильно сказал Маяковский, есть в нём что-то такое, что тянет людей, притягивает. — Армен присел на краешек дивана, тут же поднялся и снова зашагал. — Слышал анекдот? — он остановился. — Армянский народ — хороший народ, говорит езид. Построили Тифлис — отдали грузинам, построили Баку — отдали азербайджанцам, достроят Ереван — нам отдадут, а сами уедут в Америку. Здорово, да? — он засмеялся, потом какое-то время молча расхаживал по комнате и неожиданно добавил. — Я говорил с твоим главным редактором, вроде бы неплохой он парень, этот Владимир Абрамян, а, Лео? Он меня понял, но попросил переговорить с тобой. Ну, вот я и пришёл. Дело, Лео-джан, касается убийства.