Я все еще переполнен впечатлениями от вчерашнего дня; должно быть, славно быть братом того человека, который вчера так горевал, я имею в виду, «блаженны плачущие» в мужской скорби, и мне так хотелось утешить его отца, но я стеснительно стоял [в стороне] до тех пор, пока не смог поговорить с сыном. В том доме вчера происходило нечто священное.
Ты уже читал «A life for a life», то есть по-голландски «Жизнь за жизнь», той писательницы, которая написала «Джона Галифакса»? Тебе бы очень понравилось. Как у тебя обстоят дела с английским?
Было очень приятно вновь совершить долгую прогулку: здесь, в школе, очень мало гуляют. Когда я думаю о своей полной борьбы жизни в Париже в прошлом году и о том, как я живу здесь, где порой целый день не могу выйти из дому или, по крайней мере, за пределы сада, то порой спрашиваю себя: когда я вновь вернусь в тот мир? Если я все же вернусь туда, то, скорее всего, это будет иная работа, чем в прошлом году. Но кажется, мне больше по душе заниматься библейской историей с мальчиками, чем гулять: первое представляется мне более или менее безопасным.
А пока кланяйся от меня Роосам и остальным, если вдруг кто-нибудь спросит обо мне. Как поживают семейства ван ден Берг и ван Стокум с улицы Бёйтенхоф, слышно ли что-нибудь о них? Мысленно жму руку и желаю тебе всего наилучшего.
Прилагаю письмо для Мауве. Ты можешь его прочитать; полагаю, не стоит забывать старых знакомых, поэтому время от времени я отправляю письма и тем, кто остался в Париже, Суку и остальным.
Если ты сможешь уговорить кого-нибудь прочитать Джорджа Элиота, «Сцены из жизни духовенства» и «Феликса Холта», то сделаешь доброе дело. Первая книга невероятно прекрасна. Порекомендуй как-нибудь первую книгу Каролине и Мауве и, если удастся, господину Терстеху.
Не мог бы ты в ответном письме написать, действительно ли нидерландский фунт масла стоит 80 центов и, если это другой фунт, какую часть от килограмма он составляет?
Передавай также от меня поклон госпоже и господину Терстех и Бетси.
Я пишу тебе между уроками, в спешке, как видишь.
Айлворт
Дорогой Тео,
уже давно нужно было послать тебе весточку.
Слава богу, дело идет на поправку, я с таким нетерпением жду Рождества – этот день, скорее всего, наступит настолько быстро, что мы и не заметим, хотя сейчас кажется, что до него еще очень далеко.
Тео, в прошлое воскресенье твой брат впервые проповедовал в доме Господнем, в месте, о котором сказано: «Пошлю мир на землю вашу». Сейчас я опишу, как это было. Пусть это станет первым опытом в череде многих.
Стоял ясный осенний день, я совершил отличную прогулку отсюда до Ричмонда – шел вдоль Темзы, в которой отражались большие каштановые деревья с копной желтых листьев и ясное синее небо, а между верхушками виднелась та часть Ричмонда, которая расположена на холме: дома с красными крышами и незанавешенными окнами, зеленые сады и серая колокольня, возвышающаяся над ними, а внизу – большой серый мост с высокими тополями по обеим сторонам, и было видно, как по нему ходят люди, маленькие черные фигурки. Когда я проповедовал с кафедры, я чувствовал, что вновь вышел из темного подземелья на приветливый дневной свет, и я испытываю радость, думая, что отныне, куда бы ни отправился, буду проповедовать там Евангелие, – тот, кто хочет делать это хорошо, в сердце должен носить Евангелие, да ниспошлет Он его нам. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. Вкусите, и увидите, как благ Господь! Блажен человек, который уповает на Него[21]. Верен Призывающий вас, Который и сотворит сие. Ты знаешь достаточно о мире, Тео, чтобы понимать: бедный проповедник одинок, но Он способен пробуждать в нас еще бо́льшую сознательность и твердую веру. «Но я не один, потому что Отец со Мною».
21
Синодальный перевод. Оригинал дословно переводится как: «Он говорит, и оно появляется. Он повелевает, и оно устанавливается и стоит прочно».