— На тебя — нет! — уверенно ответила я.
— Это хорошо, а то я хотел предложить тебе прогулку. Развеешься, подышишь весной, выкинешь из головы всяких неприятных… эльфов.
— Принимаю! — откликнулась я с энтузиазмом.
Мне и в самом деле следовало развеяться. Значительная часть нагрузки ушла из моего расписания, и у меня оказалось слишком много ничем не занятого времени, которое я могла потратить… на размышления. И размышления эти меня почему-то не радовали.
Правда, я все равно нашла, чем себя занять — решила сдать сессию досрочно, чтобы уже ничто не отвлекало меня от того, о чем я думала беспрерывно. Я спешила. Чувствовала беду поблизости, хотела себя оградить, обезопасить, боялась не успеть…
…Мы с Ритэниором гуляли весь вечер, болтали о пустяках, смеялись, пока заглушенная сердечная боль вновь не пробила себе дорогу наружу.
— Знаешь, он предлагал мне снять защиту. Не за просто так, конечно, и цена мне не понравилась. Но… если он предлагал, значит — мог?.. Значит, это в принципе возможно?
Кто «он», пояснять не понадобилось, Ритэниор отлично понял меня.
— Он не стал бы лгать. Я не знаю, чего он от тебя хотел, но если что-то предлагал, то это что-то он вполне в силах дать.
— Зато это что-то может быть какой-нибудь чисто эльфийской магией, которой я, увы, не владею.
— Не думаю. Против ритуала годится лишь ритуал. Это непреложный закон.
— Ты уверен?
— Да. Ты знаешь, я могу показаться неумелым и нерешительным, но это не мешает мне разбираться во многих вещах.
— Да я и не сомневаюсь в тебе, Рит. Это от отчаяния…
— Лари, не стоит… Давай мы с тобой встретимся в свободный день, когда ты точно никуда не будешь спешить, и посмотрим как следует твои схемы. Может, вдвоем мы до чего-нибудь додумаемся.
— Давай! — обрадовалась я.
Собственно, а почему бы и нет? Прошлый опыт показал, что эльф куда лучше нас разбирается в схемах ритуалов. И дело не только в том, что он хорошо знает символику — нет, он именно чувствует, понимает построение в целом, способен предугадать направление движения потоков при том или ином раскладе. Если кто и может мне помочь, так только Ритэниор.
Остаток рабочей декады пролетел в хлопотах: я договаривалась с преподавателями о досрочной сдаче зачетов и экзаменов. Кое-кто ворчал, что, нет никакой необходимости, после третьего курса не бывает обязательной практики, а потому каникулы и без того длинные — успеете, мол, и отдохнуть, и дела сделать. Таких приходилось уговаривать пойти навстречу. К счастью, их было мало. Остальные соглашались легко, некоторые были готовы поставить мне зачеты без всяких проверок, автоматом.
В первый же выходной мы с Ритом встретились в столовой. Несмотря на то, что юноше регулярно присылали довольно щедрое содержание из дома, питаться он предпочитал в компании студентов, где давно уже считался своим в доску.
Наскоро проглотив завтрак, отправились в лабораторию, где нас ждали вычерченные на огромных листах бумаги схемы и иллюзорная скульптура. Расположились на полу. Эльф с интересом уставился на мою добычу из закрытых хранилищ — темномагическую схему он видел впервые:
— Ну-ка, ну-ка! — он размахивал руками, заставляя иллюзорные потоки принимать предполагаемые направления. — Лари, это подлая штука, но она работает!
В его голосе отчетливо звучало восхищение.
— М-м-м… Да, это, конечно, гениальное решение, — проворчала я, — но есть два дополнения. Во-первых, это тот самый ритуал, которому меня собирался подвергнуть мой так называемый «жених», а во-вторых, перед нами стоит несколько иная задача, чем перед ним: я хочу в результате ритуала остаться все-таки магом. Заметь, ни изначальная схема, ни извращенная этого не предусматривают.
— Лари, это решаемо. Смотри: тебе надо, чтобы потоки, оставаясь в кругу, шли не мужчине, а женщине. Так ты можешь нарисовать вместо его знака накопления соответствующий знак для себя, правда же?
— Да, но когда энергия начнет уходить вот этими двумя потоками, то все равно нарушается целостность резервуара. И толку мне тогда от притока энергии?
— Тогда тебе просто надо исключить из контура знаки, соответствующие этим нитям.
— И что? Останутся болтающиеся, ни к чему не присоединенные каналы, через которые все равно будет сочиться энергия. Когда круг будет разомкнут, отток ускорится, и я не представляю, как его можно остановить…
— Разве я сказал, что нужно совсем убрать эти знаки? Нет — только из контура, но не из круга вообще. Перемести их в центр, к знаку накопления, соедини, замкни на себя.
— Ри-и-ит! — я повисла у эльфа на шее. — Это же гениально!
Он довольно улыбался и кивал.
— А еще… еще… — я вновь задумалась, но теперь уже пылая энтузиазмом. — Можно задать им отдельный спиралевидный контур, и тогда незначительные энергетические поражения, которые на этом месте все равно, как ни крути, возникнут, будут залечиваться гораздо быстрее!
— Я же говорил, что ты сможешь! — порадовался за меня Ритэниор.
Но я уже вновь помрачнела:
— Одна проблема покуда остается. И я по-прежнему не вижу для нее решения.
— Какая же?
— Жених. Пока я с ним связана, ни с кем другим я не могу провести этот ритуал. И даже если он, на мое счастье, внезапно помрет, то мне все равно придется связаться для этого с каким-то мужчиной, вместо свободы получить новые узы. Ты же сам говорил, что ритуал не может провести кто попало.
— Не может.
— Но повелитель ваш как-то собирался это сделать…
— Лари, я не знаю как, — погрустнел эльф.
Я знала. Вернее, мне казалось, что я знаю, что это знание уже есть у меня и вертится на пороге памяти, пытаясь прорваться наружу, но не находит выхода. Я была уверена, что цепочка ассоциаций или воспоминаний рано или поздно выстроится в моей голове, и решение окажется до очевидности простым. И хорошо бы, чтобы это произошло рано, а не поздно…
И я решила — пусть идет, как идет. Все равно память нельзя форсировать, зато она может откликнуться в самый неожиданный момент на самую неожиданную ассоциацию. Словом, я постаралась отвлечься и окунулась в учебу. Вернее, в сессионную лихорадку.
Со специальностью вообще никаких проблем не было: магистр Левир выставил мне по всем своим дисциплинам высшие баллы. Мой эльфийский в результате регулярного общения с Ритэниором вознесся на такие высоты, что преподаватель даже не стал настаивать на формальной проверке — уровень знания языка он установил на уроках. Магистр Кробах была мною покорена уже во время проекта, а теперь, когда я сообщила ей (скрестив за спиной пальцы), что собираюсь выбрать природную магию второй специальностью, растаяла окончательно и тоже не стала устраивать никаких проверок. А может, и изначально не планировала.
Я, конечно, была вполне честна с ней, когда говорила о второй специальности, но где-то в глубине души все-таки лелеяла надежду, что вот-вот избавлюсь от навязанных ограничений и тогда… Несложно догадаться, что бы я выбрала. Боевую магию. Именно потому, что сейчас я не имела шансов на этот выбор. Во мне словно жили два человека — взрослая женщина, способная трезво оценить жизнь и свои перспективы в ней, и девчонка-подросток, рвавшаяся к приключениям, готовая бросить вызов этой самой жизни…
Зачет по боевке Стайрог мне поставил, несмотря на то, что я пользовалась накопителем на его уроках. Правда, поинтересовался, так ли мне нужен этот зачет — все-таки я никогда не смогу специализироваться по боевой магии.
— Никогда не говорите «никогда», магистр, — ухмыльнулась я. — Представьте, что будет, если я вновь свалюсь вам на голову в следующем семестре. Чудеса случаются.
Говорить в магическом мире о том, что чудеса случаются, — в этом ничуть не меньше вызова, чем в тех же словах в мире без магии. Потому что магия здесь — это не чудеса. Это наука. Вот боги — те да… Но кто ж в них нынче верит? Разве что я, потому что их чудеса я уже успела испытать на собственном опыте. Но я, как мне уже объяснили, — уникум. Исключение.