Она почувствовала облегчение.
— Я отработаю это время…
— Конечно. — Он ласково улыбнулся. — Незачем расстраиваться из-за таких пустяков. Фсдра говорила мне, что вы — хорошая добросовестная девушка.
Облегчение окрасилось привкусом горечи. Орелии было неприятно, что Син упомянул имя Федры, ей показалось, он дал ей понять, что относится к ней особенным образом из-за ее тетки. Но она улыбнулась и направилась к выходу, столкнувшись в дверях кабинета с входившим к отцу Лайэмом.
— Доброе утро, мисс Кинсэйд, — сказал он ледяным тоном.
— Доброе утро, мистер О'Рурк, — ответила она так же холодно.
— Как жаль, что необходимость явиться на работу оторвала вас от ваших личных дел!
— Ну, ну, — вмешался Син, — мисс Кинсэйд дала вполне удовлетворительные объяснения. Она опоздала случайно. — Орелия, поджав губы, выбежала из кабинета.
видны леса новостроек и почти законченные дома — Чикаго был молодым строящимся городом, где жизнь непрерывно создавала что-то новое. «Архитектор всегда найдет здесь работу», — подумала Орелия.
Она имела небольшие средства, на которые могла бы просуществовать и без заработка, но Орелия любила свою профессию. Даже в детстве она играла не в куклы, а в кубики.
И, конечно, неприятно было бы уйти из офиса, где она проработала всего две недели, — не говоря о том, что это могло бы осложнить отношения между Федрой и старшим О'Рурком. Она вздохнула и отвернулась от окна, и как раз в эту минуту услышала разговор за соседними чертежными столами:
— Смотрите-ка, эта хитрушка обвела старика вокруг мизинчика. Опаздывает, и хоть бы что.
— Да, — отозвался сосед, — с хорошенькой мордашкой всего добьется!
— Женщины должны сидеть дома. На работе им не место! — подытожил первый.
Орелия обернулась к соседям, готовая испепелить их взглядом, но в эту минуту к ней подошел Лайэм.
— Все работают, а вы витаете в облаках, — сказал он язвительным тоном. — Ну и что, приятное занятие?
— А для вас приятное занятие — упражняться в жестокости и садизме! — выпалила она.
— Садизме?! — повторил он удивленно.
Она уже не могла остановиться:
— Да, именно! Чем вы занимались, когда вас не было в офисе? Хлестали бичом мулов и работников, как надсмотрщик на плантациях? А здесь ваш садизм принимает другие формы — вы хлещете людей насмешками.
— Кажется, мы с вами не сошлись характерами? — спросил он, подняв брови.
— Да! И я больше не хочу терпеть ваших насмешек!
Он наклонился к ней и, показав жестом на соседние чертежные столы, сказал:
— Мисс Кинсэйд, может, мы продолжим разговор в моем кабинете?
Орелия встала и прошла впереди него к дверям кабинета, задевая длинными юбками за чертежные столы.
Лайэм закрыл за ними дверь, и она выпрямилась перед ним, глядя на его высокую крепкую фигуру сердито и немного испуганно.
— Ну что ж, продолжайте оскорблять меня, если вам угодно, — спокойно сказал он.
— Никаких продолжений! — запальчиво воскликнула Орелия. — Увольняйте меня немедленно, и покончим с этим.
— Но у меня нет оснований уволить вас.
— Я грубо говорила с вами, разве служащим это позволено?
— В данном случае — да. С учетом вашего характера. Просто у вас повышенная эмоциональность.
Орелия не верила своим ушам — он говорил совершенно спокойно.
— Но ведь вы же и моей работой недовольны! Вы считаете, что я недостаточно быстро делаю эскизы. Разве это не основание, чтобы меня уволить?
Он пожал плечами;
— В тот раз я был неправ, извините.
— Я опоздала на работу сегодня.
— Отец сказал, что ваше объяснение удовлетворило его.
— Его, но не вас. Я не хочу оставаться здесь только из-за благосклонности вашего отца, которому нравится моя тетя.
— Но есть и другие основания, — возразил он. — Вы — профессионал.
Она взглянула на него изумленно.
— Как? Вы убеждаете меня, что я должна остаться у вас на работе?
— Да. А вы хотите убедить меня, что я должен вас уволить?
— Нет. Конечно же нет.
Он посмотрел на нее задумчиво.
— Как бы это сказать… Мы столкнулись друг с другом, и я признаю, что при этом столкновении слишком резко проявились некоторые черты моего характера. Давайте же разберемся во всем, поговорим откровенно.
Гнев постепенно таял, она посмотрела удивленно:
— А вы сложный человек…
— Наверное, как и все люди. Мне бы хотелось, чтобы вы в моем сложном характере разглядели, кроме жестокости и садизма, правдивость и откровенность, — сказал он с улыбкой.
Черты лица Лайэма смягчились, и он показался ей еще красивее. Она попыталась улыбнуться в ответ, но смогла только выговорить с запинкой:
— Это, конечно, преувеличение… я сказала сгоряча…
— Такое и со мной нередко случается.
— И вы имеете, мужество это признать…
— Ну, что касается мужества, то вы в этом отношении никому не уступите.
— Да мы, кажется, обмениваемся комплиментами, — улыбнулась Орелия.
— Ну что ж, это лучше, чем обмениваться бранными словами.
Она снова улыбнулась, хотя все-таки продолжала чувствовать неловкость.
— Значит, мы заключаем мир? И я могу работать без придирчивого контроля с вашей стороны?
— Грех вам жаловаться, меня почти всю неделю не было в офисе!
— А я не могу работать, когда за мной кто-то наблюдает…
— Как садист? — предположил он.
— Нет, чересчур придирчиво.
— А мне трудно работать рядом с прекрасной женщиной.
Прекрасной? Кровь прихлынула к ее лицу:
— Не бросать же мне из-за этого свою работу!
— Но вы меня отвлекаете от работы!
— Посадите меня за занавес или наденьте шоры, как надевают лошадям.
— Пожалуй, второй способ можно испробовать. Но теперь атмосфера разрядилась, не правда ли?
— Искренне надеюсь, что так. — Действительно, Орелия чувствовала, что на душе у нее стало легче.
Она бросила взгляд через дверное стекло и увидела, что за ними наблюдает Син О'Рурк.
— Ну, теперь я могу вернуться к работе?
— Полагаю, что да.
Снова между ними возникло какое-то напряжение, но не такое, как прежде. Орелия чувствовала, что ее неприязнь к Лайэму исчезла. Направившись к выходу, она бросила взгляд на его чертежный стол. Там был разложен эскиз — план здания в строгом классическом стиле.
— Вам нравится этот проект? — спросил Лайэм.
— Да.
Он нежно погладил чертеж кончиками пальцев.
— До сих пор О'Рурки не проектировали ни одного павильона Городка Развлечений, это первый заказ. Сегодня я поеду еще раз осмотреть место, выделенное для строительства. Я хотел взять с собой чертежника. Хотите поехать со мной? Но, может быть, неприлично для леди посещать такое место? В увеселительном парке публика грубая!
Орелия нахмурилась.
— Неприлично? Ненавижу это слово. Я не допущу, чтобы мои профессиональные интересы были скованы старомодными предрассудками.
Он скрестил на груди руки и улыбнулся:
— Стало быть, вы не отказываетесь сопровождать меня?
— Это приглашение? — притворно удивилась девушка. — Ведь я отвлекаю вас от работы!
— Постараюсь сосредоточиться,-улыбнулся он. — Но если вы согласны, то нам надо отправляться.
Орелия вышла из кабинета, собрала чертежную папку на своем столе, надела шляпу и жакет, взяла сумочку. Син, выйдя из своего кабинета, поглядел на нее вопросительно.
— Мисс Кинсэйд будет сопровождать меня в Городок Увеселений, — сообщил Лайэм отцу. — Можно сегодня обойтись в мастерской без нее?
— Конечно, — кивнул Сии.
— Вот и отлично. Я придаю большое значение этому проекту. Мне кажется, он важен для престижа фирмы, — объяснил отцу Лайэм.
Служащие проводили Лайэма и Орелию недоуменными взглядами. Орелия и сама удивлялась, как она вдруг согласилась работать с Лайэмом на ярмарке. Совсем недавно этот человек вызывал у нее такую неприязнь!