— Она умерла? — спросил Себастьян.
— Да, пять лет назад. Но дело не в этом. Знаешь, по-моему, при жизни ей не было до меня никакого дела. То есть я хочу сказать, до меня как до человека со своим характером, мыслями, чувствами. — Катрин умолкла. Себастьян тоже молчал.
— Не знаю, почему так было, — сказала Катрин.
— Тебе это так важно? — спросил Себастьян. Катрин удивленно посмотрела на него.
— Конечно, я, собственно, и… в Анси поехала, чтобы кое-что узнать о ней. — Катрин не решалась сказать Себастьяну про «Птицелова».
— Почему именно в Анси? И что там такого произошло? — заинтересованно спросил Себастьян.
— Я и сама не знаю. Она когда-то жила поблизости, у нее был дом. Там ее могли знать. Впрочем, это не так важно, — улыбнулась Катрин.
— Если не хочешь говорить, не надо. Закажем еще что-нибудь?
Катрин накрыла руку Себастьяна ладонью.
— Пойдем в отель. Ты же сам сказал, что во мне проснулась чувственность. К тому же теперь я не стесняюсь делать то, чего мне на самом деле хочется. А хочется мне тебя.
И наступившая ночь была такой же чудесной, как и предыдущая. Катрин со страстью, которой раньше и не подозревала в себе, отдавалась этому сильному и умелому мужчине, забывая обо всем, что свело их вместе. И о том, что, возможно, где-то в этом городе другая женщина сейчас ждет того, кто обнимает ее, Катрин, и шепчет ей безумные слова, от которых она испытывает почти физическое наслаждение. Себастьян, хоть и был намного старше Катрин, был неутомим в любви, и подчас ей, изнемогавшей от блаженства под его поцелуями и ласками, приходилось просить пощадить ее и ненадолго остановиться, чтобы передохнуть.
Глава 13
На следующий день они поехали в горы. Когда они выехали из города и Катрин увидела перед собой горную дорогу, у нее перехватило дыхание, и она прерывисто вздохнула. Себастьян истолковал этот вздох как испуг:
— Это не такой высокий перевал, да и дорога очень красивая. — Он успокаивающе улыбнулся, думая, что она боится высоты. — К тому же остановимся там лишь на одну ночь, утром спустимся в долину.
Катрин улыбнулась в ответ, ну не говорить же ему, что вот так просто на нее нахлынуло счастье, глупо как-то, и к тому же ей казалось, что она не сможет объяснить это внятно. Сейчас ей было совершенно все равно, что завтра они, возможно, расстанутся навсегда. Какое-то время они ехали молча, Катрин завороженно смотрела в окно, то на расстилающуюся под ними долину, то на вьющуюся впереди дорогу и фиолетовый бок горы, вдоль которой они ехали. Катрин молча восхищалась всем, что она видит.
Они останавливались на заправках, заходили в придорожные кафе, чтобы выпить чаю с пирожными или удивительными местными пирогами. Себастьяну нравилось баловать ее, видеть искреннее восхищение. Она продолжала много фотографировать, правда, теперь чаще направляя объектив на Себастьяна, а не на красоты природы. Она поражалась, что в довольно солидном возрасте он сохранил почти мальчишескую грацию, граничащую с очаровательной угловатостью подростков. Иногда ей приходило в голову, что он, возможно, вспоминал сейчас и других женщин, с которыми бывал здесь, мимолетные увлечения или более серьезные истории, но сегодня это не задевало ее, она решила, что насладится сполна их последним днем.
Был уже вечер, когда они подъехали к гостинице на перевале, на самом берегу горного озера. Старинный крепкий дом, привыкший к снежным зимам и ветреной осени, летом смотрелся как старик, даже в жару кутающий свои старые кости в теплый плед. Но на террасе, нависшей над озером, стояло несколько столиков, покрытых клеенкой, окна в номерах на втором этаже были открыты, и легкие белые занавески медленно шевелились под ветром.
Прежде чем поселиться, они, припарковав машину на полупустой стоянке перед отелем, пошли на берег озера. Себастьян тоже достал фотоаппарат и, пока Катрин, восхищенно замерев на берегу, разглядывала облака, окрашенные садившимся за горы солнцем и удивительного цвета воду, фотографировал ее. Вот она шагнула в луч заходящего солнца и стала лишь силуэтом на фоне роскошного солнечного блика на водной глади. Кадр. А вот она обернулась, и ее темные волосы взлетели, обрисовав нимбом красивое, с правильными чертами, лицо. Кадр. А вот она улыбнулась хитрой улыбкой подростка. Кадры, кадры, кадры.
— Я есть хочу, — притворно жалобно произнесла Катрин, и они направились в гостиницу, где немногословный хозяин провел их в номер, состоящий, казалось, лишь из одной огромной кровати. Они оставили вещи и спустились в гостиничный ресторанчик, где заказали обильный ужин и вино.