— Следует отметить, что глава рода Хеннет, достойный Реон, понятия не имел об истории с драконом Ари. Зато своему жениху, позже ставшему её супругом, Сандрена открыла правду. И он был настолько влюблён, что охотно согласился воспитывать Синситу, считать её своей дочерью и покрывать любые гадости, какие она совершит, — Хаарвен сделал паузу.
— Любовь способна обелить всё, это удивительное и порой страшное чувство, вот почему в её честь слагаются поэмы и пишутся песни, — задумчиво произнёс Ниарвен. Я мысленно фыркнула, надеясь, что об этой любви благородный альгахри ничего не сложит и не напишет. Карфис и его супруга заслуживали Ирлигарда, а не стихов!
— Это так, — подтвердил Хаарвен, который, судя по его лицу, не был поклонником любовной поэзии. — Но вернёмся к нашим преступникам. Сандрена не могла ненавидеть собственную дочь, поэтому все плохие чувства переносила на другую девочку из рода Ари — Феолике. При жизни Реона, который взял её к себе потому, что хотел искупить кое-какие грехи, сделав доброе дело, малышку не трогали. Некоторое время после его смерти — тоже. Но Сандрена копила в себе злость, и, когда произошёл случай в лесу, поняла — вот шанс отомстить! Кроме того, она невзлюбила Феолике с самого начала, опасаясь за тайну своей дочери.
— И не зря, — горько усмехнулась я. — Неспроста ведь я кинулась следить за Синситой. Должно быть, она сделала что-то, что разожгло моё любопытство.
— С вами поступили очень жестоко и несправедливо, — помрачневший Хаарвен перевёл взгляд на своего брата, — не говоря уж о том, как эти мерзавцы Карфис и Сандрена посмели водить за нос службу квизари, прикрываясь древней и благородной репутацией своих семей! Да и тот слуга был не единственной жертвой. Сандрена призналась, что и ей, и дочери пришлось пару раз убрать случайных свидетелей, которые что-то увидели или услышали… И Синсита подтвердила. Так что я прошу альгахри Ниарвена не проявлять снисхождения к преступникам, даже если друзья замолвят за них слово!
— Присоединяюсь к этой просьбе, — убирая медальон в рукав, спокойно произнёс Дааль. Молчаливая Имрала поддержала обоих кивком.
— Да будет так, — недолго думая, согласился альгахри. — А теми квизари, которые расследовали убийство слуги и превращение Синситы в муравья, но проявили преступную небрежность, ты займёшься сам, Хаар.
— Самое меньшее, они с позором вылетят со службы! — гневно пообещал его брат и продолжил рассказывать дальше:
— Черлиэн, как и его отец, впоследствии узнал всю правду. Оба были на стороне преступниц и поддерживали их. Травили вас, достойная Феолике, якобы за совершённое в детстве злодеяние. Думали, что поступают правильно, защищая «своих». И всё подлое семейство было очень встревожено, когда вам удалось сбежать. Они буквально места себе не находили… А вдруг вы найдёте способ вспомнить, кто на самом деле убил слугу? Черлиэн принялся разыскивать вас, и в городке Лейта оказался вовсе не случайно. К счастью, вам удалось отбиться, — Хаарвен улыбнулся мне, и эта мальчишеская улыбка сделала его лицо удивительно приятным. Я кашлянула и робко поинтересовалась:
— Значит… меня не будут судить за то, что я превратила Черлиэна в змею?
— В свете того, что мы выяснили, конечно, нет, — порывисто отозвался глава квизари. — Мы не будем судить вас и за побег.
— Точно так же снимаются обвинения с благородного Вильгерна из рода Ирр, — внушительно произнёс альгахри, — в итоге выходит, что он всё сделал правильно. Кроме того, я учитываю многолетнюю дружбу рода Ирр и рода Каль. И скажу, что даже окажись вы настоящими преступниками, я бы помнил о самоотверженности, с которой вы оба, Вильгерн и Феолике, участвовали в борьбе против легендарного чудовища Ти-Аматы. Но об этом поговорим позже.
Он позвал стражу, чтобы с нас сняли оковы, и добавил:
— На вашей совести, Феолике, остаётся кража родового артефакта Ари из сокровищницы. Это, безусловно, серьёзное обвинение. Но за вас вступились те, кого я очень ценю и уважаю — королева фей и присутствующий здесь благородный Дааль из рода Хэг. И, зная о том, как тяжело вам пришлось, я охотно прощаю вас. Кроме того, подумал, не подарить ли вам это кольцо на свадьбу… вы оба ведь планируете пожениться?
Теперь он улыбнулся — и мне, и Вильгерну, и я почувствовала, как неудержимо краснею, а горести, обиды и печали растворяются где-то вдали. Неужели и правда всё закончится счастливо, как в самой настоящей сказке?!