— Просто удивился, что ты в Питер выбрался, — отозвался Дима, разглядывая бывшего босса. Они виделись совсем недавно — когда он ездил в Москву. Тогда у них тоже состоялся неприятный разговор. — насколько помню, Северная столица тебе не по вкусу.
— А ты там пристально следишь за моими перемещениями? — пожилой уже мужчина удивленно приподнял бровь, — чем же я заслужил такое внимание?
— Да странные дела творятся, знаешь ли, — протянул Охотников, — и что-то все к тебе тянется.
Он нервничал, но старался не высказывать этого. Судя по тому, что телефон молчал — с Яной все в порядке. Нет, конечно, она наверняка напугана, но опасность сейчас ей не грозит.
Будь в деле замешан кто-то другой, то Охотников не сидел бы сейчас, тратя время на разговоры. Но с этим человеком по-другому было нельзя. Просто взять нахрапом — и будут огромные проблемы.
— Это что, продолжение твоего недавнего визита? — Одинцов поджал губы, — мне казалось, в прошлый раз мы во всем разобрались.
— Оказалось, что не во всем, — протянул Дима, — так зачем ты сюда приехал, расскажешь?
Так разговаривать с Русланом он смог только относительно недавно, когда получил, наконец, возможность существовать отдельно и доказал свое право на уважение. Раньше-то только "Руслан Анатольевич" принималось в качестве обращения. Но теперь Охотников был наравне, что, конечно, Одинцову не очень нравилось, но ему приходилось принимать такие правила игры. Молодые всегда рано или поздно заменяли старых, и у вторых был выбор: сотрудничать и в конце концов уйти красиво, или пытаться зубами и когтями держаться за место, чтобы потом потерять все. Одинцов предпочитал договариваться полюбовно.
— Дочь попросила, — бросил собеседник, начиная раздражаться, — ты тут будешь мне допросы устраивать? Не забыл, кто я?
— А кто я — ты не забыл? — спросил Дима, — или я должен вечно тебе напоминать, что больше не собачка, которая вынуждена есть у тебя с руки?
— То есть теперь ты хочешь ее откусить? — прищурился мужчина.
— Хочу, чтобы меня оставили в покое, — отрезал Охотников, — и тех, кто имеет ко мне отношение. Я понятно изъясняюсь, Руслан?
— Более чем, — он развел руками, — но я все равно не понимаю, чего ты от меня хочешь, Дим. Ты рассчитался с долгами, ты больше не входишь в мою семью. Не скрою, последний факт меня огорчает, но не настолько, чтобы преследовать тебя. У меня своих дел по горло. Ты молодец, что развиваешь свои предприятия, дорогу не переходишь, так что претензий к тебе у меня ноль. Я вижу в тебе перспективного союзника, возможно, когда-нибудь, когда ты остынешь. У меня нет нужды все портить.
— Отлично, — отозвался Дима, выдыхая сквозь зубы. Этот разговор выводил его из себя. Будь его воля, он бы к Одинцову больше никогда не приближался. Но обстоятельства вынуждали, — тогда какого черта твои люди преследуют мою девушку? Шантажируют, угрожают убийством. Считаешь, я должен спокойно это воспринимать?
— Да о чем ты? — мужчина как будто действительно не понимал, — нужна больно мне твоя постельная грелка, Охотник. Даже не знаю, кто у тебя сейчас. Ты же после развода как с цепи сорвался. Не то чтобы я следил, но слухи разные доходят.
— Поосторожнее, будь добр, — процедил Дима, — а проект Инсайт тебе тоже не нужен?
— К чему ты? — напрягся Одинцов, — мы же все разрешили. Он твой, и я не претендую. Мне же дороже.
— Тогда какого черта тебе нужны документы на него?! — рявкнул Охотников, — можешь сколько угодно отнекиваться, Руслан, но я долго копал, и все указывает на тебя. О нем знали я, ты и Устинов. Последний вне игры, я проверил.
— Ты совсем обалдел? — поинтересовался Одинцов, — то, что конфиденциальная информация просочилась куда-то — только твоя вина. Я здесь ни при чем.
— А то, что девушку, которую шантажом заставили украсть у меня чертежи и договора, сейчас везут в участок, который находится на твоей территории. Не ты ли часто устраняешь некоторых конкурентов посредством слива информации полиции? Тоже внезапное совпадение?
Мужчина как-то спал с лица, а потом быстро достал телефон из кармана брюк и набрал номер:
— Дочь! — рявкнул он в трубку, — сюда, быстро!
Она всегда умела быть при параде в любое время, в любых обстоятельствах. Поэтому, когда бывшая жена вошла в гостиную в наряде, будто на красную ковровую дорожку собралась, он не удивился. Недоумение вызвал только цвет ее волос — с каких пор она стала блондинкой?