Птичка голосиста

Девиз «наращивателей» — мы рождены указку сделать былью.

Надо вернуть права реальности. Образно говоря, раскозлотурить все козлотурное.

Из всех дефицитов, может быть, самый тяжелый и первоисточный — дефицит свободы. В широком смысле — свободы быть, являться собой, действовать по своей воле и разумению. Быть землеробом, а не землерабом, не крепостным — ни в каком смысле, не зависящим от бюрократически-вздорных и несуразных циркуляров, указаний — посеять там-то, тогда-то, то-то и снять урожай к такому-то сроку, о перевыполнении доложить.

Без малого двести лет тому назад, в 1792 или в 1793 году, Державин написал стихотворение «На птичку». В нем всего четыре строчки:

Поймали птичку голосиста
И ну сжимать ее рукой.
Пищит бедняжка вместо свисту.
А ей твердят: «Пой, птичка, пой!»

Если бы Державин создал одно только это четверостишие, он остался бы в истории русской литературы как замечательный поэт. В ту пору, когда написано было стихотворение «На птичку», он служил статс-секретарем Екатерины II и хорошо знал, что такое самодержавная воля, своеволие, произвол.

Но самое грустное — державинская «птичка» могла быть написана и сегодня. Не свободно от сжимающей руки наше сельское хозяйство. А художник! Сколько лет и сколько вышестоящих, облеченных властью людей твердили ему: «Пой, птичка, пой!» — и указывали, и показывали, как надо петь. Жданов, беседуя с композиторами о том, как правильно писать музыку, сам садился за рояль и наигрывал для большей наглядности и убедительности.

Пой, птичка, пой… И пели — нам нет преград на море (уж не на Аральском ли?) и на суше, я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек.

Пищит бедняжка вместо свисту..

Но чтобы финал наш был не столь печален, вспомним другую птичку — пушкинскую:

В чужбине свято наблюдаю
Родной обычай старины:
На волю птичку выпускаю
При светлом празднике весны.

Я стал доступен утешенью:
За что на бога мне роптать.
Когда хоть одному творенью
Я мог свободу даровать!

Зиновий Паперный — автор публикуемых фельетонов — на протяжении многих лет предавался двум занятиям: серьезному и несерьезному. За первое он был удостоен ученой степени доктора филологических наук, за второе получил премию «Золотого теленка» 16-й полосы «Литературной газеты». С одной стороны, 3. Паперный писал интересные книги — о Чехове, Маяковском, Светлове, статьи о Блоке, Цветаевой, Пастернаке, Есенине, Архангельском, Смелякове, Слуцком. С другой, выступал как автор фельетонов, пародий, эпиграмм, шутливых воспоминаний.

Впрочем, в лучших его произведениях эти две стороны соединяются. Разговор о литературе и юмор сливаются воедино.