Какого? Это чужая самка! Ему нравится Мария! Что вообще, ждрых его раздери, происходит?
— У нас к вам серьёзный разговор, — сам того не понимая, разрядил обстановку Тимур.
Ему было фиолетово, кто и почему покраснел, уткнулся в пол и прочее. Есть вопрос поважнее – заводить дело на вчерашнего хмыря или нет? Разумеется, он не стал выкладывать все планы, просто включил свой голос в режим «откровенность» и пригласил даму присесть. Фаргон так и остался посреди палаты. Памятником самому себе, ага.
В общем, наврала она врачам. Не сказать, чтобы сильно, но утаила один любопытный факт: после того, как жених резко затормозил, он взял её за плечи и на эмоциях довольно ощутимо встряхнул. По большому счёту ничего особенного, в обычном состоянии на неё это никак бы не повлияло, но ребёнку сие явно не пошло на пользу. Сама Мила не знала, как к этому относится, ибо сильную боль почувствовала лишь после небольшой прогулки.
— Я, — она мяла подол и без того потрёпанного жизнью халата и смотрела на Фаргона огромными глазищами. – Я вспомнила, как вы меня взяли на руки, а потом…
Она запнулась, ибо боялась произнести то, что видела собственными глазами. Не факт, что она бы вообще вспомнила об «отрубленной» руке, разве что пару раз та привиделась бы ей в ночном кошмаре, но беседа «под магией» вернула память.
Гизар отмер, подошёл к Миле, угрожающе навис над и без того оробевшей женщиной и вкрадчиво спросил:
— Ты ведь никому не скажешь?
— К-конечно, — икнула от неожиданного приближения женщина.
И сама не понимая, зачем это делает, протянула руку к кончику косы, которая свесилась через плечо и маячила перед глазами. Фаргон, словно завороженный, следил за движением пальчиков. Пара секунд, и вот уже указательный пробует на гладкость иномирный волос, а гизара словно прошивает разрядом – не меньшей силы, как если бы она прикоснулась к кончику хвоста. И в данный момент ему глубоко плевать, что того давно нет. И на отсутствие крыльев тоже плевать, лишь бы она продолжала это делать…
Прервал идиллию звонок от жениха. Мила встрепенулась, опомнилась, отдёрнула руку и схватила телефон. Увидев изображение звонившего, скривилась. Потом взяла себя в руки и ответила:
— Алло, — голос сухой, словно она ведёт переговоры с террористом. – Нет, я не у Марины. И не у мамы. Да, с любовником. На кровати. Это всё, что ты хотел узнать? – И нажала отбой.
Любимая тема ревности к несуществующему любовнику ей давно надоела. Первое время она возмущалась, потом подуспокоилась, объясняла, что любит только его, ну а когда живот стал очевиден, принялась иронизировать, что да, именно к нему она сегодня и ездила, а не задержалась на работе. Потом выгибала бровь, крутила у виска и шла заниматься насущными делами. Через несколько минут благоверный отходил, принимался извиняться за вспыльчивость и в который раз повторять, что она красавица и прочие приятности. Так и жили. Но гизар-то этого не знал! Он вытаращил глаза, что весьма непросто при их глубокой посадке и лёгкой раскосости, и уставился на неё, как на распоследнюю блудницу.
— Она пошутила, — Тимур вовремя сообразил, что произошло недопонимание, и поспешил успокоить подопечного.
— Да за такое… да я бы… да кто так шутит? – Фаргон никак не мог определиться с формулировкой и то и дело начинал фразу, бросал, вновь начинал уже по-другому, в общем, пребывал в самом что ни на есть расстройстве.
— Сам дурак, — махнула рукой Мила. – Спрашивается, о каком любовнике может идти речь с таким пузом?
Она наглядно, специально для упёртых шовинистов очертила окружность живота.
— Мало ли, — гизар нервно прошёлся туда-сюда и вновь навис над манящей по самые подкрылки самкой.
— Ну, знаете ли, это даже не смешно! – Её вновь прервал новый звонок всё от того же Миши.
Тимур, пользуясь случаем, отвёл в сторонку нервного подопечного и наглядно объяснил, что на таком сроке речи не только о любовниках, но и вообще о сексе как таковом быть не может. Если только медленно и печально. Да и то не стоит, коли не хочешь досрочно родить.
Пока одни выясняли особенности процесса детовынашивания, собственно виновница спора, закатив глаза, выслушивала весьма своеобразные извинения вроде: погорячился, был неправ, но где же ты тогда. Ответом ему был возмущённый вскрик вошедшего врача:
— Я не поняла, что здесь делают посторонние во время врачебного осмотра? – Та самая дама среднего роста и среднего возраста недовольно взирала на внеурочных посетителей.
— Мы к Милолике Красновой, — вновь включил убедительную интонацию в голосе Тимур. – Телефон ей принесли.