— Ересь, ересь, трижды ересь! — брезгливо бросил пришелец. — Эту сказку вы придумали потому, что боитесь смерти…
— Напротив, — терпеливо возразил зодчий. — Мы ничего и никогда не боимся, и любим, и надеемся, и верим, и на каждом шагу нашей жизни наблюдаем правоту и всю Премудрость Господнего Мира…
— Человек живёт всего одну жизнь! — оборвав его речь, нетерпеливо закричал пришелец. — И прожить её достойно — его главная задача! Всего надо уметь достигнуть в этой жизни!
— Что означает "достойно"? Что значит "достигнуть"? Сделать как можно больше не для себя, но для других? — тогда я соглашусь с тобой. Или ты считаешь, что человек должен потратить время своей жизни в погоне за известностью, богатством, самоудовлетворением тщеславия? Тогда я с тобой не согласен. Я знавал немало людей, которые, хотя и не достигли в жизни никаких вершин, да и не устремлялись к ним, но просто спокойно трудились, и пользовались немалым уважением… Может быть, в твоей стране другие обычаи, гость?
— Освободитесь от лжи своей! Да, я гость, но всякий гость — от Бога, с этим ты не будешь спорить? А значит, моими устами говорит Бог!
— Бог говорит устами каждого из нас, что же тут особенного? Видишь тот Храм на горе? Игрушечка! Мы подновляем его всякий раз к Рождеству Христову. Я строю его и совершенствую уже пять своих воплощений. Он и просторен, и красив, и дивная музыка играет в нём, и витражи бросают весёлые блики на пол… Мы собираемся в нём в дни наших праздников, а в обычное время для каждого из нас является храмом то место, где мы живём или работаем. Храмы все наши дома, и наши пашни, и фабрики, и наши леса, и наши дороги…
— А если я тебя убью? — насупился пришелец, а горожанин пожал плечами:
— Что ж, я успел многое сделать… хотя, конечно, хотелось бы сотворить ещё больше… например, нашему городу очень не хватает башни с часами — а это очень ответственная работа. Да, мне, конечно, будет очень грустно, да и мои родные и друзья огорчатся… Но… моя Надежда подсказывает мне, что задуманное, но несделанное я вполне смогу осуществить в следующей жизни, а близкие утешатся новым моим рождением.
— А разве тебе не известно, невежда, что после смерти душа попадает вначале в чистилище, а потом либо в рай, либо в ад, но никогда, слышишь: никогда не возвращается на землю?!
— Наверное, я настолько невежда, что ничего не знаю об этом, — улыбнулся зодчий. — А смотри-ка, эти два слова рифмуются: "невежда-надежда". Надежда укрепляет нашу Веру, Надежда окрыляет нашу Любовь, и все три равноправны в своём нерушимом единстве, разве не так? И мои благословенные родители, что вселили её в меня, пусть они тоже были, как ты, вероятно, скажешь, невеждами, но они всегда говорили, что душа неуничтожима, что она бессмертна, поскольку ведёт её Надежда, а они были уважаемыми и честными людьми, и никогда не лгали мне, ведь ложь один из тягчайших грехов… По-моему, пусть такое "невежество", чем заведомая трусость перед будущим…
— Но, это же реализм… ну, как вы не понимаете… — промямлил пришелец. И вдруг придумал, чем их, кажется, можно сразить, хотя бы на этот раз. Тем более, что горожанин согласно кивнул:
— Хорошо, тогда расскажи об этом.
— Святая Вера и Любовь Господня да пребудут со мной! — так торжественно повёл свою речь проповедник, и сопровождавшие его черноризцы повалились на колени.
— Я! Принёс вам! Благую весть! Это — ваше последнее перерождение! Вы! Окончательно исполнили предназначение своих душ на земле! Но берегитесь…
И рассказал он им и о первородном грехе, и о змие-искусителе, и о чёрном ангеле, возгордившемся восстать на Бога, и о райском саде, и об аде с его сковородами и вечными мучениями…
Однако в тот раз он ещё не достиг своей цели.
— Неужели так горьки были ваши перерождения? — ответили ему. — И чем, получается, так прекрасен рай, это место вечного безделья? И чем так страшен и мучителен ад, если тело человеческое, источник его страданий, давным-давно слилось с природой?
— Сатана, Сатана говорит устами вашими! — вскричал пришелец, теряя терпение.
— Кто ты такой, чтобы обвинять нас? — удивились горожане. — Впрочем, мы настолько невежественны, что даже не в силах понять, в чём именно ты нас обвиняешь…
— Как это кто я? Как это кто? Я — великий подвижник истинной веры. Мои полномочия и мою силу ещё в III-м веке официально и всецело признал Лаодикский собор! Моя цель — внушать благолепный ужас еретикам и иноверцам! Ибо, что за ересь вы тут несёте? Подлинная Вера не может опираться на какую-то там "надежду", поскольку надежда — те же страсть и обман, ведущие к безумию и греху! Да откроются глаза ваши! Увидьте же, насколько она обманчива, она — демон, она — Люцифер! Отрекитесь от неё, от того, что всячески иссушает, искушает и губит душу! Отрекитесь пока не поздно, иначе Господь покарает вас! Покайтесь!