Только тут до меня дошло: он говорил на незнакомом мне языке, однако всё сразу было понятно. Я отрицательно покачал головой.
— Посиди, погрейся у костра, — предложил он, поднимаясь с бревна. — Смеркается, а дров у нас маловато. Ты, вообще-то, кто будешь, откуда? Как зовут?
— Леонтий Зорох, писатель.
— Кто?!. Хм-м… — его пронзительные серо-голубые глаза так и впились в меня. — Линтул Зорох? Сам Линтул Зорох Жлосс?
Меня никогда так не звали.
— Н-нет. Просто… Леонтий. Можешь… называть меня так.
— Ваша скромность делает вам честь, сударь.
И он задумчиво затянулся трубкой.
— Писака, значит?
Я промолчал. Как-то странно, уважительно произнёс он грубое слово "писака".
— Ну, да, — продолжал он и завершил:
— Вот ты-то мне и нужен. Я — Тинч Даурадес! — протянул он мне руку, на запястье которой был наколот дельфин, обвившийся вокруг якоря. — Художник, иллюстратор, олеограф, ну… скульптурой занимаюсь иногда. Рисую неплохо, но Хэбруд… редактор… задал мне задачку, написать воспоминания. Может, договоримся? Я расскажу, а ты распишешь, как и что… Искал я вдохновения и загадал желание… Но, признаться, никак не думал, что вдохновение может приходить просто так, на двух ногах.
Интересно, откуда он знает о Таргреке? Ведь я же выдумал его, Таргрека-Отшельника!
— Вы…
Он как-то очень неожиданно легко переходил от простецкого "ты" на вполне уважительное "вы". Впрочем, для тагркоссцев это вполне обычный способ вести разговор…
Господи, какие ещё "тагркоссцы"? Ведь выдумал я и их, тагркоссцев!
— Вы, наверное, маг?
— Я пишу о волшебстве и магии.
— Значит, вы учёный человек в этой области?
— Да нет. Правда, я многое читал по этому предмету.
— То есть, вы исследовали этот предмет.
— Да нет же! Большая часть того, о чём я пишу — выдумано мною самим.
— Хм… То есть, вы открыли многое из того, о чём до вас не писал никто? И вы говорите, что вы — не настоящий маг? Вам кажется, что вы придумываете миры, хотя Таргрек говаривал, помнится: мы не выдумываем, мы вспоминаем…
Логика его рассуждений одновременно льстила мне и смущала меня.
— Скажите, — продолжал он задумчиво, — будь у вас в руках такая фляга… какое желание вы загадали бы первым?
И он протянул мне флягу.
— Выпейте глоток, — прибавил он своим молодецким хрипловатым басом. — Тем более что сумерки, прохладно, а вы одеты слишком уж легко.
З А Г А Д А Й Ж Е Л А Н И Е! — бросилась мне в глаза надпись.
Господи! И буквы были ТЕ САМЫЕ!!!
— Ну и? Что изволит загадать господин писатель… романов… романов "фэнтези"?
Я решил более не удивляться его телепатическим способностям. И, в конце концов, тот свет… так тот свет. Если я помер и если, слава Богу, мне всё равно, то более — какая разница, что булькает во фляге, а если что-то не слабее сорока — великолепно, мой спортивный костюм продувает вечерним ветром…
Боже, какой-такой вечерний? На улице — утро! Хотя… на какой-такой улице?.. Вокруг лес… И… чего загадывать-то? Вернуться обратно? А надо ли?
— Будьте осторожны, — предупредил он. — Желания-то эта фляга исполняет, но как-то странно…
— Хочу… — начал я… и неожиданно для самого себя выпалил:
— Хочу вернуться в свою истинную реальность!
И отхлебнул.
Господи! По вкусу это был коньяк!
И — ничего не произошло. Только что-то тёплое и пряное спустилось по пищеводу в желудок.
Минуту Тинч выжидающе глядел на меня в упор. Затем выхватил флягу у меня из рук и запрятал глубоко в карман куртки.
— А говорите, что не маг, — усмехнулся он. — Правда, желаньице-то… Кто знает, который из наших миров реален, а какой нет? Вам… никогда не приходилось видеть странные сны? Ну, у меня был сон, как будто у меня не две руки, а четыре. Знаете, это удобно. Стою за мольбертом, в одной руке палитра, в другой — кисть, в третьей — бутылочка пива, в четвёртой — хвостик от селёдки… А может, сны — это такая же реальность? Такие же страницы жизни, которые мы привычно не оцениваем по достоинству?.. Хорошо ещё, что мы оказались здесь в привычном для нас облике…
Он, оказывается, был и философом, мой неожиданный друг…
— ЛадЫ! — тем временем продолжил он. — Побережём зелье до следующего случая. Кого-то, сердцем чую, ещё занесет в этот вечер на эту полянку. И… подведём итоги. В наличии — один художник и один писатель. Воды нет, еды не предвидится, даже хвоста от селёдки. Всю ночь "загадывать желания"? Жаль его, зельица. А вдруг ещё пригодится?
Я присел к костру и закурил. Он, попыхивая трубкой, не без интереса поглядел на мою "кэмелину", но ничего не сказал. Рядом со мной находился человек, который ничему не удивляется. А если удивляется, то никогда не покажет виду. Ну, истинный тагркоссец!..