— Интересно. Он что, так быстро перенёсся? — посомневался командор. — А вдруг это ловушка?
— Не думаю. Скорее, о нашем возможном прибытии просто ЗНАЛИ.
— Так или иначе, сопровождать леди Исидору буду я и никто другой.
— А вот это будет ошибкой, — сказала Исидора. — Принцесса не обязана бежать по первому приглашению. Пожалуй… — обвела она взглядом присутствующих, — вручать верительную грамоту отправитесь вы, сэр Линтул и… пожалуй, вы, сэр Тинчес. Что касается вас, сэр Бертран, а также вас, сэр Пикус, то лучшей охраны для себя, ожидающей ответа здесь, я не представляю.
С этими словами она пришлёпнула на ладони звенья чёток.
— Тэйваз и перевёрнутая Петра… Будьте осторожны. Как у тебя, Пикус?
— Ансуз и Рейдо.
— Если будем говорить и поступать правильно — нас ждёт дальнейшая дорога. Удачи вам! Вперёд!
У опушки леса Леонтий и Тинч заметили то, чего вчера вечером ещё не было. На суку той самой дозорной сосны висел человек, одетый по-лесному, так же, как давешний их знакомый, Приближающийся Гром.
— Нарушитель границы, — многозначительно пояснил псоглавец.
— Да-а? — как будто удивился Тинч. — Что же вы не сожрали его сразу? Или вы предпочитаете с тухлинкой?
Тельхин только скрипнул зубами и ничего не ответил.
По узкой тропинке их провели на широкую поляну, точнее вырубку, где за специально оставленными заострёнными пеньками стоял высокий частокол. На одной из башен, на флагштоке, развевалось белое знамя с чёрным антониевским крестом.
— Что-то я и черепов на кольях не вижу, — продолжал издеваться Тинч. — Непорядок!
— Спокойнее, — одёрнул его Леонтий.
Часовые пропустили их в полуоткрытые ворота и створки захлопнулись у них за спиной. Затем их провели мимо рядов кожаных палаток, за центральную башню, где одиноко возвышался простой полотняный шатёр. Часовые у входа отсалютовали своему командиру копьями, он вполголоса отдал команду, после чего все тельхины отошли шагов на пятнадцать.
— Вы можете войти! — объявил псоглавец.
2
Внутри шатёр оказался разделённым на три части занавесками. В наиболее просторной, средней комнате, у широкого окна, затянутого прозрачной материей, спиной к ним стоял, одетый в ниспадающие просторные одежды среднего роста, полноватый человек. По временам он отхлёбывал из чашечки, что держал на ладони, горячий, курящийся паром напиток. Капли пота блестели на пробивавшейся сквозь седину лысине.
— У вас весьма выразительный затылок, милостивый сударь! — прервал молчание Леонтий.
Человек (он действительно имел вид человека) медленно обернулся и посмотрел в их сторону.
— А… вы уже здесь…
И глубоко посаженными тёмными глазами окинул вначале Леонтия, затем Тинча. Поискал взглядом у них за спиной. Не удивившись, бросил коротко:
— Давайте ваши… грамоты.
— Вначале хотелось бы познакомиться, — предложил Леонтий и прибавил:
— Если вы не желаете здороваться.
Человек насмешливо передёрнул плечами и присел за низкий столик. Не спеша долил в чашечку горячего напитка из чайничка. Не спеша отпил ещё глоток.
— Мне представляется, что нам с вами поздновато знакомиться, — медленно и тихо, не спуская с них глаз, ответил он. — Не так ли, сэр Линтул? Не так ли, сэр Тинчес… или, как вас ещё там… сэр Таргрек, кажется?
— Пройдём-ка, Тинчи, — сказал Леонтий и, сделав несколько шагов вперёд, положил на столик верительную грамоту. — И присядем, пожалуй!
После чего, не дожидаясь особого приглашения, взял и присел на один из низеньких табуретов, и кивнул Тинчу на соседний.
Некоторое время и гости, и хозяин шатра молча глядели друг на друга.
— Как я и ожидал, наглость ваша переходит все границы, — проворчал Кротос, неохотно разматывая свиток. — Что ещё за игра? Что за территориальные претензии? Вы хоть понимаете, где находитесь?
— Великий Дий! Какой там ещё дракон!.. — воскликнул он, пробежав глазами строчки. — Спит он, ваш дракон!..
— Поверьте, его есть кому разбудить, — возразил Леонтий.
— Есть? — поднял на него насмешливые, неверящие глаза Кротос. — Есть?! И кто же это? Ваша глупая девчонка, эта, как её, Исидора? Или этот молодой увалень рядом с вами? Что за глупости вы тут плетёте?!
— Увы! — в тон ему не удержался от реплики Тинч. — Увы, вы правы! Да, это мы… то есть, те самые наивные глупцы и увальни, из-за которых вы соизволили прибыть сюда из самой столицы!
А Леонтий ядовито прибавил: