Мы отстали от группы метров на сто, но неожиданного нападения я не боялся. Приближающийся Гром точно не стал бы на нас нападать, а что до всех возможных прочих… оружие на что? И, притом, не так мы и отстали…
— О чём вы сейчас думаете? — спросил он.
Я объяснил.
— А… Знаете, давайте так. Вы со мною откровенны, я тоже хочу быть с вами откровенным. Собственно, я заговорил с вами по совсем иному поводу. Быть может, те спецслужбы, которые вы представляете, могли бы как-то помочь нам выбраться из этой дыры?
— Моя "спецслужба", господин Михельсен, в данное время, скорее всего хлопочет где-нибудь в больнице возле моего бездыханного тела… Вы знакомы с работами Моуди? Так вот, сюда я перенесся незнамо как, а последним, что я видел, был мой собственный полутруп, который санитары выносили из дверей подъезда. Возможно, прихватило сердце под утро.
— Но… ваше тело здесь?
— Я сам не могу понять в чём дело. Быть может, во мне присутствует избыток того, что вы называете "живой". Как и, например, в Тинче, который два раза погибал в одном и том же горящем доме, один раз как Тинч, другой раз как Таргрек. Тем не менее, здесь вы могли наблюдать Таргрека так же как наблюдаете Тинча… Опираясь на точку зрения материалистической логики нашего мира здесь делать нечего. Мы будем пытаться понять Незнаемое исходя лишь из своего повседневного опыта. Принять! — пусть и не понимая — вот моя точка зрения.
Своими расспросами он невольно затронул тему, на которую я в последнее время старался не думать. Как там моя Мика?.. Микаэла… моя верная англичаночка, с которой мы каждую весну обычно путешествовали в Йорк… и которой и наши, и тамошние врачи поставили страшный для нас обоих диагноз, а я всё никак не мог уговорить её съездить в оздоровительный центр на Маленковской, где, как рассказывали знакомые, есть целители, что чудесными методами йоги излечивают бесплодие… Чьё бездыханное тело я видел на носилках в то утро? Моё? С чего бы это? Чьё-то ещё? Тоже мало утешает…
Ко мне совсем недавно подходил Тинч и сказал, что с ним творится давно не бывалое — он скучает по отцу. "Это как тогда, десять лет назад. Только тогда на войне был он, сейчас — я… Знаешь, Леонтий, солдат, по-моему, на войне о войне старается думать поменьше, а всё больше — о доме, о родных и близких людях, о той жизни, что осталась позади… Ты как считаешь?"
И что я мог ему ответить?
— Представляете, я только сейчас вспомнил номер дома, где находится школа, в которой учился мой сын! Мой старший… он, сейчас, наверное, совсем большой. У вас есть дети?
— Нет.
— Тогда вам меня не понять.
— Взаимно.
Но он не понял моей иронии и продолжал:
— Вы меня разочаровали… Вы меня разочаровываете на каждом шагу. У меня в Мэне осталась семья, у Шона в Алабаме — вообще целый клан… У Джуниора мать…
— Так вы из Мэна? Если получится вернуться — передавайте привет Стивену Кингу.
— Вы знакомы?
— Обменялись письмами. Кстати, спросите его мнение обо всём этом. Там, где чего-то не поймёт учёный — способен понять писатель…
— Завидуете ему? Ведь вы тоже, кажется, писатель…
— Отнюдь.
И я процитировал:
— "Зависть питает гончар к гончару, к плотнику плотник, к нищему нищий. Певцу же певец соревнует усердно"[20].
— Хм. Над этим стоит подумать. Ваше?
— Это Гесиод.
— Он из какого мира?
— Из Древней Греции.
— О!.. Знаете, я всё не могу понять, почему вы так агрессивно относитесь к Кротосу. Ведь он тоже, кажется, оттуда?
Я смолчал. Мне не хотелось вести этот разговор. Что, мне прямо сейчас следует прочитать ему лекцию о тиранах и диктаторах всех времён и народов? Лекцию, которую он вряд ли сумеет понять?
Его глаза сделались тёмными и глубокими:
— Он… не без помощи наших советников, конечно… Здесь он сумел выстроить логичное и целесообразное общество. Чиновничьи посты в нём занимают тельхины, зато вся остальная деятельность — целиком в руках туземцев. Им даны определённые права, они имеют право (правда, под естественным контролем) заниматься науками и искусствами, для них созданы рабочие места, снесены к чертям собачьим старые одноэтажные хибары. Вокруг прямые новые проспекты, многоэтажные дома…
— Ну да, ну да, — откликнулся я. — То есть, инсулы? Иными словами, древнеримские развалюхи для проживания бедноты? Да-да… "При нём началось большое строительство"…
— Называйте как хотите… Дворцы Славы, Красоты, Культуры, новые храмы…
— А чем так плохи были старые?
— ?
— Ну, а музеи?