– Я знакомая Вашего брата Дмитрия Николаевича. Извините, я не буду Вам мешать, – добавила Глаша и, быстро обойдя Николая Петровича, ретировалась из гостиной, оставив пьяную компанию в недоумении.
После ее стремительного ухода, Дробецкий воскликнул:
– Просто слов нет, какая красотка! И что они находят в твоем братце, Николай, не понимаю? Вот мне бы такую кралю.
– Иван Григорьевич помолчи уже, – отмахнулся от него Николай Скарятин, направляясь к серванту за вином, все еще находясь под сильным впечатлением от прелестного видения девушки, которая вышла из гостиной. Достав четыре рюмки, и две бутылки вина он вернулся к друзьям. Не прошло и пяти минут, как в гостиной появился Дмитрий. Увидев брата, старший Скарятин, воскликнул:
– Николай?! Какими судьбами?
– Наш полк до весны перевели в Петербург, – ответил Николай, улыбаясь, подходя к Дмитрию и заключая его в объятья.
– Рад за тебя, – улыбнулся Дмитрий, обнимая брата.
– Выпьешь с нами? – предложил Николай.
– Пожалуй, – кивнул Дмитрий, усаживаясь напротив брата. Дмитрий залпом выпил бокал вина и, внимательно посмотрев на брата, спросил. – Как твоя служба?
– Да как обычно, – пожал плечами Николай и тоже задал вопрос. – А кто эта девушка, Аглая кажется? Видели ее только что.
– Дочь купца. Живет со мной уже третий месяц, – просто ответил Дмитрий.
– Ты жениться надумал? – спросил удивленно Николай, зная, что брат в свои тридцать лет слыл заядлым холостяком.
– Нет, конечно, – усмехнулся Дмитрий. Николай протрезвел во второй раз и мрачно уставился на брата.
– Ты же знаешь, матушке не понравится, что ты любовницу в доме держишь, – заметил младший Скарятин.
– Матушка за границей, а когда вернется одному Богу известно. А если даже и приедет, то сниму дом для Аглаи, что тут такого?
– Вот молодец, – не удержался пьяный Дробецкий. – И где он только находит таких милашек, да еще готовых на все? Дмитрий Петрович научи хоть!
– Это не Ваше дело Дробецкий, – холодно заметил Дмитрий, вставая. Видя, что друзья брата сильно пьяны и вряд ли намерены говорить о чем-то разумном, он извинился и направился наверх в спальню Аглаи.
Немного нервный Скарятин вошел в комнату девушки. Глаша полулежала на кровати и читала. Увидев на пороге Дмитрия, она вскинула на него ласковые глаза и улыбнулась.
– Я ждала Вас, – проворковала она.
Дмитрий улыбнулся ей в ответ и произнес:
– Так скучны эти балы. С Вами гораздо интереснее моя птичка.
Он подарил ей воздушный поцелуй и отправился в ванную комнату, на ходу расстегивая фрак. Глаша тут же отложила книгу и вмиг приняла соблазнительную позу. Любящим взором она долгое время смотрела на дверь, за которой были слышны всплески воды, и думала о том, что сегодня настроение Дмитрия весьма хорошее. И возможно сегодня ей удастся рассказать ему о ребенке. Наскоро ополоснувшись, Скарятин вышел из ванной уже в домашнем халате и туфлях.
Прелестный пеньюар и тонкая кружевная сорочка, которые были одеты на девушке, вмиг взволновали воображение Дмитрия, и он тут же прилег рядом с ней на кровать, поцеловав страстно ее ручку. Глаша нежно провела рукой по его темным вихрам и, улыбнувшись в его блестящие глаза, сладострастно воздохнула.
– Где Вы были сегодня Дмитрий Петрович? – спросила она ласково, прижимаясь к нему всем телом, и перебирая темные пряди его волос на затылке.
Дмитрий устало поморщился и, откинувшись на спину, прикрыл глаза.
– Да так. Сначала во дворце, передал императору прошение о переводе в Петербург, затем поужинал с друзьями, а потом поехали к Разумовским на прием.
Скарятин кратко рассказал о том, как провел день, а Аглая терпеливо слушала его, заставляя себя улыбаться. Она выжидала лишь нужный момент, чтобы сказать Дмитрию о ребенке. Он говорил с воодушевлением и неким поэтизмом. Комментируя бал, с которого только что приехал и дам, с которыми там танцевал, молодой человек неожиданно спросил:
– Я думаю, что княжна Разумовская все же лучше Паниной, как Вы полагаете?
Опешив от его наглости, Аглая напряглась всем телом и промямлила:
– Вы хотите знать мое мнение Дмитрий Петрович?
– Ну, нет, конечно… но все же интересно послушать кого-нибудь со стороны.
Он внимательно посмотрел на нее холодноватым и безразличным взором, от которого девушка похолодела.
Она побледнела, и невольно положила руку на свой живот. Ошарашено смотря перед собой, Глаша ощущала, что ей не хватает воздуха. Она была близка с этим мужчиной, и любила его. К тому же ждала от него ребенка. А он, так просто говорил о других женщинах, да еще и спрашивал у нее совета. Его цинизм показался Аглае столь чудовищным, что она не сдержавшись, оттолкнула его руку, которая лежала у нее на бедре и быстро встав, отошла к окну. Верно разгадав ее неудовольствие, Дмитрий заметил: