Внутри было сухо и тепло, пахло песком и машинным маслом вперемешку с бензином. В гараже было четверо парней и девушка, которую раньше Таня не видела здесь, но знала, что это Люся Межова из соседней школы. Тим, увидев Таню, поперхнулся пивом и поднял удивлённо брови.
— Ни хрена себе — кто явился! — произнёс он громко, и все засмеялись.
Таня осталась стоять возле холодных ворот, переводя взгляд с Тима на его друзей.
— Привет, — кивнула несмело Таня, потом Тиму ещё раз — в особенности. — Можно с тобой поговорить?
— Ты пришла говорить? — подчеркнул он. — О чём?
— Мне очень нужно, чтобы ты сказал, где Миша. Это вопрос… жизни и смерти, — замявшись, сказала девушка серьёзно, замечая скользкие усмешки его друзей.
— Ух ты! Всё так серьёзно? — издевался он, развязно подойдя к ней. — А со мной было несерьёзно?
Таня затравленно взглянула на него и произнесла: — Давай выйдем и поговорим?
— Да не хочу я под дождь! От тебя вот пар идёт, замёрзла, наверное, — наигранно участливо сказал Тим.
— Я правда очень тебя прошу, скажи, как можно связаться с Мишей? — тоскливо спросила она, зная заранее, что он ответит — ничего.
— Не знаю, да мне и всё равно. Я ему знаешь, что пообещал перед тем, как он чуть не замочил меня? Что когда тебя встречу, дам тебе то, что ты заслужила.
Тим вплотную подошёл к ней и положил руки по обе стороны от девушки, прижав её к сырым воротам.
Таня смотрела ему в глаза взглядом непокорённой, хоть и побитой волчицы.
— Тима, ты ведь не такой, что с тобой произошло? — тихо спросила она. — Помоги мне! Больше мне не к кому пойти.
Он усмехнулся: — Он уже забыл о тебе, ты не в курсе? И вообще, с какой стати мне тебе помогать? Ты что сделала, когда я тебя ненадолго отпустил из поля зрения?
— Стала трахаться с твоим братом! — выкрикнул грубоватый голос Люси, и все друзья Тима засмеялись.
Он опустил голову и поцеловал губы своей бывшей девушки. Она отвернулась, положив ладони ему на грудь.
— Тима, пожалуйста…
— Да пошла ты знаешь куда? — обозлился он, наклоняясь к самому ушку девушки и шепча ей эти слова. — Я ненавижу и тебя, и брата. Теперь у вас всё плохо, а значит, мне хоро…
— Я жду ребёнка, Тима, — пробормотала она, и по его лицу пробежала судорога от этих слов. — Если не увижу Мишу — мне конец. На самом деле — конец, Тима. Ты знаешь.
Он оттолкнулся от ворот гаража и отошёл от неё. Было видно, что внутри парня происходит жестокая, немилосердная борьба.
Таня постояла какое-то время молча, понурив голову, взглянула на его затылок и вышла. Спотыкаясь, девушка шла в глухой темноте, а горькие, ядовитые слёзы смешивались с кислой серой водой неба. Но вдруг кто-то нагнал её, схватил за руку и потянул за собой — это был Тим, опустив голову в высокий воротник кожаной куртки.
Ни о чём не спрашивая друг друга, ничего не говоря, они дошли до его дома, зашли почему-то в соседний подъезд и поднялись на самый верхний этаж.
— Подожди здесь, — бросил Тим и исчез в квартире с чёрной дверью.
Через некоторое время вышла заспанная Птичка, схватила за бледное запястье Таню и затянула в квартиру.
Тима девушка больше не видела, он ушёл.
— Что случилось? — спросила сестра Миши, быстро снимая мокрую куртку с девушки, как с маленькой, и вешая её в прихожей.
Таня успела заметить, что квартира была однокомнатной, просторной, точно такой же по планировке, как у её родителей.
Птичка завела Таню на кухню, включила неяркую подсветку над разделочным столом и всмотрелась в девушку внимательным взглядом. Одновременно Птичка доставала сигареты и прикуривала, щурясь от дыма.
— Я… я хотела узнать, где Миша? Но ты же не знаешь?
Молодая женщина немного помолчала и ответила: — Ты меня никогда не спрашивала вообще-то. А зачем тебе? Он приедет, может быть, скоро. Куда его денешь?
— Мне нужно увидеться с ним, — замялась Таня, неловко поёрзав на скользкой табуретке. — Так вышло, что я беременна.
Эта фраза показалась девушке такой глупой и по-детски произнесённой, что даже совестно было поднять взгляд на Птичку.
Молодая женщина напряжённо смотрела на бледное личико Тани, на которую все свалили вину за то, что произошло между братьями. Это была идея отца, потом подключилась и мама, поддерживая его. Если бы Таня «не вертела хвостом», ничего бы не вышло, была официальная версия. Миша был виновен больше, но случилось ведь всё из-за Тани… Птичка была не согласна, зная глубже ситуацию, чем родители.
И теперь новость о том, что её девятнадцатилетний брат скоро станет отцом, просто шокировала. Молодая женщина машинально подносила к губам сигарету, потом как-то дико посмотрела на неё, перевела взгляд на девушку и спешно потушила в пепельнице чадящий окурок.
Внутри у Птички всё перевернулось.
— Сколько недель? — спросила она хрипло. В синих глазах появилась какая-то сила и новое, ясное чувство, которое Таня не поняла. Птичка больше не была заспанной и мрачной.
— Я н-не знаю, — растерялась девушка. — Но думаю, это случилось в ночь, когда Миша подрался с Тимом.
Птичка нахмурилась, и тут же улыбнулась.
— Ты ведь не хочешь делать аборт? В этом я тебе не помощник, да и поздно уже, большой срок.
— Нет, я не хочу делать аборт. Я хочу увидеться с Мишей, сказать ему и узнать, что думает он.
— Интересно, а у него какие варианты? В обморок не упадёт, не бойся. А вот папочка наш точно свалится. Ну, это его трудности.
— Мои родители…
— Это понятно, Тань. Я догадываюсь, — кивнула Птичка. — Ничего страшного, ты плохо о ребёнке не думай, жить он тебе не помешает. Я бы очень хотела, чтобы тогда, в семнадцать, он бы у меня появился, — еле слышно добавила она. — Может быть, и я была бы совсем другая, и хоть что-нибудь осталось бы от любимого человека на земле. В детях нет ничего плохого и сложного. Это естественно, прекрасно и светло.
Таня с восхищением и даже страхом смотрела на одухотворённое, красивое лицо молодой женщины. Она всегда говорила мало, только инстинктивно Таня догадывалась, что нравится сестре Тимы, а сейчас вдруг такая проникновенная, искренняя речь.
— Я подумала, что если Миша не захочет помочь мне, то придётся…, - девушка не закончила, потому что не смогла произнести эти страшные слова. — Хотя что он может сделать? Он учится, зависит от отца. Если он скажет — нет, тогда не знаю, что мне делать.
Птичка порывисто встала, и короткий чёрный халат её распахнулся на коленях. Она была в пижаме шортиками и майкой.
— Что ты хотела сделать с собой, глупая? — схватила она за узкие плечи Таню и чуть встряхнула.
— Лучше пусть я умру с ребёнком, чем его вырежут из меня, — ответила девушка. — Он мой. И Мишин.
Птичка по-матерински обняла голову девушки и прижала к груди. Слёзы появились в прекрасных синих глазах, сделав их темнее.
— Я помогу тебе, и Мише тоже. Не думай о плохом, а своему ребёнку никогда не говори о том, что чуть не лишила и его, и себя жизни. Ты испугалась, теперь всё прошло.
— Так ты знаешь, где он?
— Да, я знаю. Не бойся, тебе надо было сразу прийти ко мне.
— Я не подумала. Ты же сказала, что он нескоро приедет, да и не удобно мне, ты же тут ни при чём.
— Причём. Я всё сделаю так, как надо. Завтра ты свободна? Пойдём к врачу. Сделаешь УЗИ, встанешь на учёт. Всё будет хорошо, Таня, а Мише это только на пользу, он повзрослеет за полчаса.
Птичка рассмеялась сквозь слёзы.
— Спасибо тебе, Птичка, — выдохнула с облегчением вымученная Таня.
— Ты сейчас домой или переночуешь у меня? — спросила молодая женщина. — Я могу постелить тебе на другом диване — у меня их два.
— Нет, домой.